Тогда, сверяясь с такими записями, я смогу проверить, не забываю ли я чего. Если не забываю — хорошо. А если стану забывать и однажды увижу непонятные записи, сделанные моей рукой? Что то типа предсказаний. Чтож, будет возможность их проверить. А проверив — использовать в дальнейшем.

Я немедленно взялся за работу. Нашел в столе большой рулон бумаги от принтера с маминой работы. В ширину он был примерно как два листа формата А4 и имел перфорацию с обоих сторон. Она уносила такие рулоны с работы для использования под писчую бумагу. На ней писались всякие рецепты салатов, письма знакомым и прочее. Бумага была тоньше обычной белой бумаги А4, поэтому использовалась и вместо салфеток. А иногда и вместо туалетной бумаги. А главное, оно была «ворованной», т. е. бесплатной. Я оторвал от рулона несколько листов, длинной как лист А4, согнул пополам и разорвал по сгибу. У меня получилась стопка листов с перфорацией с одного края. Очень удобно: можно закрепить в папке-скоросшивателе. Чтобы строчки получались ровными, я подложил под первый лист другой, специальный, с горизонтальными полосками. Они просвечивали через писчую бумагу и строки при письме на не разлинованном листе получались аккуратными.

С чего начать? Это было труднее всего. Я знал, что после начала письма процесс пойдет легко и непринужденно. Темы, о чем писать дальше, будут приходить сами собой, во время написания предыдущей. События, даты, люди будут перемешиваться, пересекаться, цепляться друг за друга, вытаскивать из моей памяти все новые и новые подробности. Тут главное не отклоняться, по возможности, от главного, чему или кому посвящена статья. Начну-ка я, пожалуй с человека, жизнь которого ярким пунктиром прошла и через мою жизнь. Мы встречались и расставались, дружили и… нет не враждовали. Такого между нами не было. Просто были периоды, когда мы были заняты своими делами и не чувствовали друг в друге потребности. Я сел и начал писать.

Егор пришел в нашу школу, когда я учился во втором классе. Его родители, отец — электрик, а мать — врач, получили двухкомнатную квартиру на ул. Куйбышева. Он сразу влился в компанию моих одноклассников, которые жили через дорогу от школы. Я ходил домой из школы через эти дворы, поэтому это был мой круг общения. Нередко путь домой занимал несколько часов. Больше друзей у меня не в школе было. Ведь я жил достаточно далеко и основные «друзья», то есть те, с которыми я гулял, играл в игры и безобразничал, были во дворе около дома. К Егору, как и ко всем остальным, кто жил недалеко от школы, мы заходили, когда отменяли какой нибудь урок. Да и просто, когда было настроение. Играли в разные игры, слушали пластинки. Помню, его мама сильно удивилась, когда пришла домой с работы раньше времени. Она открыла шкаф в прихожей и обнаружила там незнакомого мальчика… Мы играли в прятки. И хотя она, после объяснений, пришла в себя и мы вместе посмеялась над ситуацией, попросила нас больше так не делать, а быть на виду. Это было в младших классах, а через некоторое время мы перестали приходить к Егору. У него появился младший брат и заходить стало неудобно. В средних классах мы вместе с ним посещали разные кружки и секции, вместе занимались фотографией и ходили кататься на лыжах в парк им. Маяковского. Была обычная школьная жизнь друзей-товарищей. Мы вместе противостояли недругам, дрались с ними и мирились. Иногда конфликты возникали и в компании. Но мы рано или снова были вместе, т. к. нас объединяла школа и их общие дворы. После восьмого класса я остался учиться в школе, а Егор пошел в техникум. Его отец был против того, чтобы он он учился 9 и 10 класс. «Надо получить специальность, отслужить в армии. А потом делай, что хочешь. С голоду уже не помрешь». Как он был прав! Это тогда СССР казался вечным, и многие, в том числе моя мама, вдалбливали мне, что надо быстрее получать высшее образование. Тогда мол, будешь работать головой, а не руками. В чистой и теплой конторе, а не на улице, морозе и ветру. Егор долго не мог выбрать, на кого пойти учиться. Тогда отец — электрик, по специальности, выбрал за него сам.

— Пойдешь в электромонтажный.

— Ну пап…

— Тогда пойдешь в кулинарный!

Вопрос был решен. Егор выпал из моего круга общения на несколько лет. Мы с ним встретились случайно, когда я заканчивал второй курс института. Это был 1990 год. Он заканчивал электромонтажный техникум, проходил практику, готовил диплом. Его семья снова переехала, уже в трехкомнатную, на ул. Уральскую. Школа уже была забыта, но нам было приятно общаться друг с другом и мы договорились встретится вновь. Он дал мне свой домашний телефон, я напомнил свой. Ведь раньше у него телефона не было и он мне не звонил.

Он познакомил меня со своими однокашниками, Андреем Гирсовым, Ильей Брызгиным и другими. Еще к нам в компанию затесался Коля Аршавин, он был бывшим одноклассником Ильи. Мы вместе собирались, чаще всего дома у Ильи, пили пиво, вместе чертили им дипломы, пели песни под гитару. У Ильи была тоже трехкомнатная квартира, он жил в ней с матерью и младшим братом. Его мать лояльно относилась к нашим сборищам, тем более, что днем ее не было дома. Так продолжалось всю весну. Летом я уехал на «целину» в Надым, на два месяца. Потом мы продолжили наши встречи. Парни уже закончили техникум и болтались просто так, подхалтуривая на пиво, т. к. осенью их всех забирали в армию. Отсрочка, которую давал техникум, кончилась и они все, 19летние, подлежали призыву. У меня было хроническое заболевание почек, которое я никак не ощущал, но которое освобождало меня от армии. Я даже на военную кафедру в институте не ходил. Наконец их всех по очереди забрали. Они попали служить в разные места. Егор во внутренние войска, в сержантскую учебку, которая находилась в деревне Персияновка, под Ростовом-на-Дону.

Так получилось, что у меня были знакомые в Таганроге, это в двух часах езды на электричке от Ростова. Я познакомился с ними во время экскурсионной поездки в Клайпеду. Ездил по путевке с маминой работы, а они — классом. Познакомились в поезде, потом случайно встретились, около вокзала, когда они уже уезжали. Обменялись адресами, переписывались.

Летом 1989 года, после первого курса, меня не взяли в стройотряд и у меня было свободное время. Я заработал денег в «Луна-Парке» и поехал в Таганрог, к своим знакомым. Так что дорожка туда была уже проторена.

Вспомнил, что Егор служит неподалеку. В 1990 году после «целины» я получил неплохие деньги и решил съездить в сторону Ростова на ноябрьские праздники. Заехать к Егору, попросить для него увольнительную и если ее дадут, снять комнату в Персияновке на пару дней. Так делали родители Егора, которые уже туда ездили. Я тоже планировал так поступить, а потом заехать к своим знакомым, в Таганрог, на оставшийся день-два. Прилетел в Ростов, переночевал у родственников Нелидовых, которым они позвонили и которые меня встретили. Потом поехал в Персияновку на электричке. Она оказалась тоже в двух часах езды, но только в сторону, противоположную Таганрогу. На КПП части я подозвал солдатика и попросил сбегать за Нелидовым. Он нашел его и обрадовал, сказав, что к нему приехал брат из Свердловска.

— Какой еще брат? Сережка? Так ему еще только десять лет…

— Нет. Старший, который уже отслужил…

Солдатик был молодой и во всех видел начальников. Вот и во мне увидел, видимо по разговору, «старослужащего». Егор подумал, что произошла какая-то ошибка и медленно пошел в сторону КПП. На полпути он разглядел меня, узнал и побежал. Мы обнялись. Он совсем не ожидал увидеть «братишку». Мой приезд был спонтанным, авантюрным и неожиданным. Я поделился своими планами. Но нас ждал облом. В части, по случаю праздников, было «усиление». Увольнительных никому не давали. Это ведь была часть ВВ, их могли дернуть в город, на подавление возможных беспорядков. Нам разрешили только провести пару часов на КПП.