— Нет, с нелюбезным работодателем. Здоровье мое в порядке. Спасибо, что, наконец, поинтересовались.

— Слышь, когда нароешь мне нужную инфу, буду расшаркиваться с тобой и по поводу здоровья, и по поводу настроения. А пока что будь так любезен, не нуди и дай мне результат! — прорычал Альфа, еле сдерживаясь.

— Я бы желал, чтобы ваши обещанные расшаркивания распространилась еще и на внеочередной отпуск.

— Если добудешь нужные результаты, отправлю отдыхать на Бали, вымогатель! Доволен?

— Вы, Иван Григорьевич, как никто умеете мотивировать свой персонал. Разумеется, я доволен.

— И?

— Пока ничего. На господина Аванесяна спецы работают. Хорошая защита стоит, как я посмотрю. Но это дело времени, не переживайте. Там, где они учились, я преподавал.

— Зачем тогда меня звал?

— Как зачем? Я тут безвылазно уже какие сутки сижу… Про отпуск хотел поинтересоваться…

— По телефону нельзя было спросить? — Альфа в открытую рычал, даже не пытаясь себя обуздать. — Больше не по делу не отвлекать!

— НЕ по делу не буду, босс, — пообещал Пашка, честно поморгав и прижав руку к области сердца, и босс направился наружу, безуспешно пытаясь успокоиться. Пользуется своей незаменимостью зараза! Разберется с Ваграмом, придется вплотную строить собственный персонал. А кое-кому придется показать, что незаменимых работников нет.

Стоило ему выйти из здания, как смартфон опять пикнул от принятого сообщения.

На сей раз послание пришло от Угрюмого, к этому времени он уже должен был вернуться в коттедж.

Открыл сразу — как чувствовал, что это серьезно.

«На коттедж совершено нападение. Гараж взорван. Девчонки пропали. Наши действия?»

Глава 30

Лера из последних сил топала за своей мучительницей. Хотя день подходил к концу, солнце светило в полную силу. Рюкзак, вызволенный из схрона, ощутимо давил на плечи. В нем лежали сухпаек, чашка, жестянка для кипячения воды и аптечка. По диагонали ее туловище опоясывала скрученная в жгут плащ-палатка.

Вообще-то сам факт ее наличия порядком напрягал, ведь он означал вероятность ночевки в лесу, а проводить среди голодного комарья и слепней целую ночь ни за что не хотелось.

Конечно, обойдется без ужасных отеков, организм уже давно привык к слюне кусачих насекомых, — спасибо, жизнь в деревне! — но приятного все равно мало.

Поскорей бы попасть в город и найти прибежище для отдыха! Нормального, цивилизованного сна. На кровати с матрасом, под уютный шелест колес за окном.

Лера вздохнула и сердито растоптала сучок, об который только что споткнулась и чуть не упала. О боги! За что ей эта мясорубка?

Впереди идущая Сова не давала пощады — не сбавляла темп. Откуда только силы в ее теле берутся? Неожиданно от нее прозвучал вопрос:

— Значит, ты гипнотизировать умеешь?

— Да, — говорить не хотелось. Лера так устала, что даже языком с трудом ворочала!

— И что? С каждым твой гипноз работает?

— Нет.

— От каких это факторов зависит?

— Ты не делишься своими профессиональными секретами, почему я должна? — огрызнулась девушка.

— Справедливо, — послышалось в ответ, и конский хвост согласно кивнул. — Ладно, так и быть, отвечу на твой вопрос, а ты потом ответишь на мой.

Так как возражений не последовало, Сова продолжила:

— Ты спрашивала, где я служила. Отвечаю. В Израиле. И даже на второй вопрос отвечу, который, наверняка, возник. У меня двойное гражданство, так что я исполнила долг израильской гражданки. Теперь твоя очередь. От чего зависит, когда работает твой гипноз?

— Много факторов, но самый главный — индивидуальная гипнабельность. Хотя если человек стремится к гипнозу, при терапии, например, это всегда срабатывает.

— Меня в транс ввести сможешь?

— А ты сильно хочешь? — ляпнула девушка не подумав.

— Транс не хочу, зато не против размяться. Охота помериться ментальными ширинками. Спортивного интереса ради.

Лера застонала от безысходности, еле передвигая ногами. Ей то и дело попадались кочки и ветки, которые приходилось перешагивать, а делать это становилось все труднее и труднее. Она уже миллион раз запнулась и не меньше тыщи раз упала на ветки, обдирая руки в кровь.

Какие «ширинки»? Какие «размяться»?! Ей досталась в спутницы маньячка, не знающая жалости. Казалось, в той сидят две ипостаси. Одна оберегает в силу профессии, а другая издевается в силу ревности к Альфе. Отличить одну от другой становилось все труднее.