– Вы уже сожгли стихийника?
– задал он вопрос твердым голосом.

– К нашему большому удивлению, мы нашли целых три, - высокомерно подал голос Том.

А в это время психику Уильяма ломали. Его заставляли смотреть на то, как тело девочки сжигает огонь. Пламя пожирало полностью фигуру хрупкой целительницы. А ее крики постепенно стихали, поскольку огонь полностью поглотил ее. Не видно было даже ее тела, огонь ел, захватил плоть бедного ребенка, а толпа загорланила дружно:

– Смерть стихийникам! Смерть стихийникам!

– Моя спасительница… - поняв, что тело уже полностью горит, Уильям опустил голову и полностью обмяк в поддерживающих его позу руках.

Везде разносился запах сгоревшей кожи, и мальчик задышал тяжело. Воздух ранил его собственные легкие, заставляя ком в горле разрастаться.Все люди смеялись, радуясь тому, что она умерла.

Голубые глаза мужчины остановились на эшафоте, заметив висящие два тела. Затем непринужденно задал вопрос торжествующему главе:

– Их вы решили повесить?
– кивнул он на два трупа.

– Они прикрывали стихийника и долгое время сами скрывали свою силу огня, - низко кланяясь, ответил Том, брезгливо косясь в сторону убитых людей.
– Маргарет и Джеймс обманывали нас всех…

– Как ты их назвал?
– неверующее спросил Альберт, теряя привычный спокойный тон.

– Джеймс и Маргарет….
– глава удивился такой реакции.

Мужчина грубо оттолкнул кланяющегося главу и его приспешников. Спешными шагами залез на эшафот. Его глаза были расширившимися от страха. Он боялся, что это тот самый Джеймс - друг, с которым они сражались плечом к плечу, тот, кто не раз его спасал, выручал….Не может же быть, чтобы он умер так нелепо….

Он же был непобедимым…

Пусть темнота скрывала его лицо, но он-то чувствовал, что это он - его товарищ, влюбившийся в горничную и который, ради создания с ней семьи, бросил столь высокую должность и отправился вместе с ней в погоне за обычной жизнью, подальше от дворца и Вайнбахов.

Он помнил как уговаривал не оставлять его, ибо только ему он доверял во всем дворце. Для него Джеймс был и старшим братом, и наставником. В отличие от него Джеймс являлся аристократом, а Альберта он приютил и сделал из него воина. Только благодаря ему, он выжил, достиг всего, что имеет сейчас. Только благодаря ему, он нашел в себе силы двигаться дальше.

Мужчина протянул дрожащие руки к опущенному лицу родного человека и обомлел от ужаса, узнав в нем знакомые черты.

Закрытые глаза, темные, чуть изогнутые брови. Смуглое лицо все в ссадинах, царапинах и засохшей крови. Умиротворенный лик, уголки губ, которых опущены вниз.

– Джеймс…Джеймс...
– его голос дрогнул. Мужчина опустил голову вниз, стараясь сдержать рвущееся наружу безумие. Как же так….

"Ты ведь обещал мне быть счастливым…", - думал Альберт, вспоминая подаренную ему последнюю улыбку в тот день, когда он покинул дворец, оставив свой титул ему.

Он ведь обещал ему, и тот, поверив, отпустил его….

А эти гады убили его друга. Бесчеловечно, вонзив сначала вилы, а потом и повесив вместе с любовью всей его жизни. Свет из костра и крики девушки, которые он до этого благополучно игнорировал, резко ворвались в его сознание, заставляя перевести взгляд на огромное пламя. И ради этого стихийника он пожертвовал собой?

Голубоглазый бы спас ту девочку, но, к сожалению, он уже опоздал. Жестом руки шатен позвал к себе своих людей.

– Заберите эти тела, - его голос снова стал железным. Свою печаль он вновь скрыл за равнодушной маской.

– Ваше Высочество, зачем они вам?
– заволновался старик, не понимая, зачем аристократу понадобились два трупа деревенщин.

– Заткнись!
– рявкнул он, не выдержав противный баритон того, кто убил его сотоварища. Он так хотел его убить! Разорвать на мелкие куски! Сжечь заживо! Но нельзя! Нельзя! Потому что за убийство простого гражданина его могут лишить титула. А титул герцога, принадлежавший Джеймсу, он должен сохранить, ведь он доверил свою фамилию именно ему.

Но как же чесались руки… Как же хотелось рассечь его глотку!

– Вы убили Джеймса Эйса де Фона, - карие глаза Тома расширились, он испуганно перевел взгляд на бездыханное тело и сразу поклонился, касаясь лбом земли.

– Извините! Простите! Я не знал! Не знал!
– спешно начал он вымаливать помилование. А Альберт лишь брезгливо бросил на него взгляд, спускаясь с эшафота и направляясь обратно к лошадям. Пусть он не успел спасти Джеймса и его жену, но он хотя бы похоронит их нормально в семейном поместье.

Когда он уже хотел залезть на седло, его отвлек угрожающий тонкий крик мальчика: