– Доброе утро, Софья Антоновна, – я зашёл в кабинет учсовета и мысленно порадовался, что Троекурова тут снова сидит в гордом одиночестве. И снова за учебниками.

– Аскольд Игоревич? – она подняла на меня удивлённый взгляд. – Здравствуйте. Чем обязана вашему неожиданному визиту?

Решительно подойдя к ней, я поклонился:

– Софья Антоновна, благодарю за то, что вступились за меня вчера. Я не забуду ваш достойный поступок и обязательно отблагодарю вас.

Выпрямившись, я улыбнулся. Она посмотрела на меня серьёзным взглядом серых глаз, а затем нахмурилась и покачала головой:

– Не стоит. Я всего лишь предположила, что возможно произошла судейская ошибка. Да и потом, ваша проблема решилась не благодаря мне, а благодаря Надежде Григорьевне.

Чувство дежавю с силой щёлкнуло меня по лбу. Юля говорила то же самое.

– Вы вправе воспринимать произошедшее по-своему, ну а я по-своему, – добродушно ответил я. – И от своих слов я не откажусь. Прошу прощения, что побеспокоил.

Развернувшись, я направился к двери.

– Аскольд Игоревич, – раздался за моей спиной властный голос Царицы лицея.

– Да? – я обернулся через плечо.

– Удачи вам в сегодняшних боях. Если на то будут воля богов, встретимся в финале.

– Обязательно встретимся, – подмигнул я девушке. – Мне не терпится сразиться с вами.

– Я знаю, – кивнула она с какой-то зловещей полуулыбкой. – Я помню, что ваша цель – стать чемпионом империи. Как и моя.

– С честью же поборемся за достижение наших целей, – глядя в её красивые глаза, твёрдо произнёс я. – И какой бы ни был результат – не останемся друг на друга в обиде.

– Да будет так. Но помните, вы всё ещё член учсовета. И если не оправдаете моих надежд, вам придётся заниматься всей грязной работой учсовета, а не просто носить значок, – её улыбка стала коварной.

– Помню, Софья Антоновна. До встречи.

– Увидимся, Аскольд Игоревич.

Возле самой двери я вновь обернулся. Она всё ещё смотрела на меня, так и не вернувшись к учебнику и тетрадке.

– Кстати, Софья Антоновна. Вчера, когда вы вышли на арену ради меня… Вы выглядели бесподобно. Царственно, величественно и весьма грациозно.

– Я… – хлопнула она ресницами, а затем поджав губы, процедила: – Я вышла не ради вас.

– Всего хорошего, – помахал я ей на прощанье и скрылся за дверью.

Два урока, последовавший за ними обед, на котором к нашему столику подходили знакомые и незнакомые лицеисты, чтобы поздравить меня, и последний урок – время пролетело почти незаметно. Если бы не лёгкая слабость во всём теле и тяжесть в мышцах, я был бы счастлив, что наконец-то начинается последний соревновательный день школьного этапа.

В шестом туре турнира между боями был назначен перерыв в десять минут, чтобы все участники могли наблюдать за поединками потенциальных соперников вживую. Для этого также выделили восемь небольших секций на трибунах – чтобы бойцы и их группа поддержки точно получили места.

Первым шёл поединок Царицы, который она закончила быстро, в очередной раз продемонстрировав, что не зря считается главной фавориткой соревнования. Идёт шестой тур, а Софья до сих пор не использовала объёмные техники. Впечатляет.

Ну а затем наступил мой черёд выходить на арену.

Выслушав напутственные слова от своих товарищей – на трибуне мы стояли нашей привычной группой в шесть человек, я спустился в раздевалку.

Через шесть минут меня позвали на выход.

Самую малость, но всё же я нервничал. Форкх с ней, с болью в теле, это мелочи. Куда хуже, что мой контроль над обоими энергиями после ночного боя не идеален. Если с живой дела обстоят ещё более-менее, то с альтерой… худо. Сейчас я не смогу вырубить осветлённого одним точечным ударом, не нанеся ему травмы. Если бы стояла задача убить – пожалуйста. А так придётся возиться.

Отбросив лишние мысли, я вышел на арену и поднял кулак к потолку. Зрители встретили меня одобрительным гулом.

– Бой! – крикнул судья, после всех традиционных действий и обратного отчёта.

Ну, понеслась!

Первым моим противником сегодняшнего турнирного дня был третьекурсник – боярин Михаил Рыков, двоюродный брат моего одноклассника Касьяна. Во время приветствия, да и вообще за всё время, что я учусь в лицее, Рыковы ничего плохого мне не сделали, так что настроен я был благодушно.