Убраться на кухне для меня было привычным делом, в интернате у нас в столовой был график дежурств, директор экономил на всём, где только мог. Мы с Джеком однажды даже покрасили вдвоём целый этаж в спальном блоке, разумеется ничего за это не получив. Так что через десять минут я уже был в келье Рэян.

— Не шуми. — шёпотом предупредил меня Наставник. Одарённая лежала на нарах, а он стоял в изголовье, и водил руками над лицом девушки. Помня, как быстро монах поставил меня на ноги, я решил, что проклятий лучше избегать.

Самое интересное началось, когда я подошёл поближе и, по совету учителя задействовал магическое зрение. Голова Рэян выглядела так, словно у неё в черепе проросло какое-то ветвистое растение, издающее грязно-жёлтое свечение. А ужасные бородавки на лице — это концы веток, пробившихся сквозь кожу.

— Я не представляю, какие мучения испытывала эта девочка, прежде чем научилась бороться с проклятием. — прошептал Наставник. Его руки в этот момент походили на два ослепительно-белых веретена, стремительно оплетающих чужеродную энергию, попавшую в тело одарённой. — Джоун, что ты чувствуешь, глядя на эту мерзость?

— Отвращение. — высказал я то, что вызывало проклятье.

— Так я и знал. — прошептал Наставник. — Простой адепт огня должен был с трудом сдерживать свою стихию, чтобы не выжечь эту гадость до тла. У тебя же контроль родной стихии на уровне магистра. Это необычно и странно. Хотел бы я посмотреть на твоих родителей.

— Не надо напоминать мне о моих родителях! — сквозь зубы произнёс я, и сделал несколько шагов назад, отодвинувшись подальше от одарённой и учителя. Медленно вдохнул полной грудью, выдохнул. Повторил несколько раз, пока не почувствовал, что контролирую себя полностью.

— Джоун, как-нибудь составь список, о чём с тобой лучше не разговаривать. — спокойно произнёс Наставник, убедившись, что я успокоился. — Минуту назад ты показал полный контроль над стихией, а сейчас почти сорвался. Странно, ведь я читал твою память, и там не было… Впрочем, об этом позже. Смотри, сейчас я начну извлекать проклятье, после чего понадобится твоя помощь.

Наставник закончил наматывать нити на проросшую в голове девушки мерзость, полностью укутав ту светом. Затем быстро стал накачивать силой жизни получившуюся ветвь, и та на глазах стала съёживаться, стремительно уменьшаясь в размерах. Секунда вторая, и учитель движением рук плавно извлёк малюсенькую веточку через одну из кровоточащих пор на лице Рэян. Бросив веточку на пол, он приказал:

— Сожги её своим даром.

Меня не нужно было упрашивать. Я тут же сформировал кисть правой руки силой огненной стихии, и вжал росток в пол пылающим шаром огня. Мгновение, и я почувствовал, как под рукой погибает нечто столь отвратительное, что я тут же усилил давление вдвое.

— Всё, ученик, достаточно. А то в камне дыру прожжёшь. — усмехнулся Наставник. — Лучше следи, как будет проходить процесс исцеления.

В этот раз вместо нити сила жизни полилась на лицо девушки сплошным потоком, а я успел заметить, как погасла ещё одна бусина на чётках. Сначала свет заполнил голову Рэян, а затем прямо из ничего стала формироваться плоть, заполняющая пустоты, оставшиеся от мерзкого растения. Минута, и лицо девушки стало чистым и симметричным. Надо заметить, хорошенькое лицо. Вот только кровавые следы всё портят.

Вытащив из нагрудного кармана упаковку гигиенических салфеток, я осторожно стёр с лица одарённой кровь. Оставалось лишь маленькое пятнышко, в уголке губ, стоило мне коснуться его, девушка внезапно открыла глаза и глубоко вхдохнула. Помня о её вспыльчивом характере, я уже приготовился выслушать что-нибудь грубое, или вообще получить пощёчину. Но, я ошибся.

— Не болит. — произнесла Рэян, и улыбнулась. Она прикоснулась ладонью к моему лицу и повторила: — Представляешь, Джон, у меня ничего не болит. Вот здесь, и внутри. Вообще не болит. Учитель, ты настоящий магистр жизни!

— Ну, до магистра жизни мне ещё далеко. — ответил Наставник, тяжело опустившись на табурет. — Всего лишь мастер, не более. Джон, я после целительства устал, да и встали мы рано. Пожалуй пойду, прилягу. А ты присмотри за Рэян, она может почувствовать слабость, или сильный голод, накормишь. Заодно покажешь, что и где расположено, а то я не успел.

Монах тяжело поднялся, и зашаркал своими странными тапками по каменному полу. До меня внезапно дошло, насколько он стар. Проклятье, и ведь в его руках судьба целого мира…

— Рэян, ты пока лежи, не вставай, я принесу воды и чего-нибудь перекусить. — сказал я, а сам двинулся за Наставником. Догнал уже сползающего по стенке учителя возле его кельи. Подхватил, помог подняться.

— Спасибо, ученик. — даже голос у монаха стал другим, старческим. — Ты не переживай, я восстановлюсь к утру. Просто много сил пришлось потратить. Гораздо больше, чем я рассчитывал.

— Я не переживаю. Ты сильный, поправишься. — помог Наставнику добраться до его ложа, уложил. Уже выходил из кельи, когда учитель произнёс: