«Вот откуда демоны раздобывали этих самых верных слуг, - похихикивая - точнее, радостно подвывая, - думал Густав, несясь сквозь ночь.
– На кладбище вскрывали старые могилы! То-то у мерзавца Патрика нет-нет, да были мозоли на ладонях, словно он копал самой большой лопатой! И вот отчего всадники боятся собак и оборотней. Собаки чуют их смерть, могут выдать их, да и кости могут растащить…»

Впереди послышался визг Китти совершенно отчетливо, и Густав взвыл от ярости и гнева. Кровавая пелена застила ему глаза, и единственное, что он видел перед собой - силуэт всадника, вдруг проступивший из тумана. Густав оттолкнулся лапами и в великолепном прыжке скинул всадника с коня. На землю брякнулись сухие кости, череп отвалился от позвоночника и укатился в высокую траву.

Смятение овладело похитителями, увидевшими внезапного спасителя и защитника Китти, выступившего их рваных клочьев тумана. Густав был ужасен и великолепен одновременно. Его серебряная шерсть стояла на загривке дыбом, отчего оборотень казался еще больше, а клыки его были так огромны, что он без проблем мог перекусить любой лошади ногу.

Пару человек средь этих всадников все ж было живыми людьми, и именно через седло одного из них была перекинута Китти. Густав чуял ее, Густав слышал ее крики и видел розовые оборки ее платья. И ее слезы и мольбы приводили смелого оборотня в неистовство.

– Отпусти девчонку!
– провыл он, терзая когтями землю.
– Или я кишки тебе выпущу и глотку перегрызу!

– Эй, такого уговора не было!
– в ужасе вскричал похититель, глядя, как ужасный, оскалившийся волк ходит кругами, рыча и прицеливаясь, чтоб половчее напасть.
– Откуда тут оборотень!? Ты же сказал, что дело совершенно безопасное! Оборотень откуда!?

Второй похититель был молчалив, зол и не так труслив, как тот, что удерживал Китти. Он сплюнул на землю и обнажил клинок - длинный большой нож.

– Сейчас я сдеру с тебя шкуру, блохастая тварь, - мрачно пообещал он Густаву.
– Кто бы ты ни был, я похороню тебя сегодня в этом поле!

Демон, к которому обращался трусливый похититель, тоже был тут. Густав опознал его по чернильной темноте, что струилась из его костюма в тех местах, где должны были быть видны кисти рук и голова.

Демон с трудом сдерживал взбесившуюся от испуга лошадь, молчал и улыбался. Не нападал - теперь Густав знал, что он не станет нападать. Ведь перстень у Густава. А демон подчиняется перстню.

«И некому отдать тебе приказ уничтожить меня!» - торжествуя, подумал Густав и, не раздумывая больше, кинулся на всадника с ножом.

Тот взмахнул клинком, но ударить волка в бок не сумел. Оборотень был быстрее и сильнее. Его лапы ударили всадника в грудь с такой силой, что тот вылетел из седла и подпрыгнул на земле словно мяч.

– Возьмите его! Возьмите!
– надрывался второй похититель, пытаясь управлять другими всадниками. Но те боялись оборотня, терзающего и рвущего негодяя.

Дерущиеся катались по земле, Густав терзал орущего человека клыками, тот же, в свою очередь, пытался оттолкнуть от себя оскаленную морду оборотня, рвущуюся к его глотке, и одновременно с этим дотянутся до оброненного ножа. Но тщетно.

И тогда трус отважился сам прийти на помощь к приятелю. Он выхватил волшебную палочку и зловеще наставил ее на Густава, но тоже не успел ничего сделать. Потому что через седло его была перекинута Китти, а у Китти, как мы помним, всегда был клинок в рукаве. Выпустив из шелкового рукава тонкий, как лунный свет, стилет, она изо всех сил вонзила его в ляжку похитителя, и тот завопил, выронив волшебную палочку. Вспышка магии пришлась не в Густава, а в мерзлую землю, комья полетели в разные стороны. А Китти, молчаливая и грозная, вдруг ловко извернулась, ногой, обутой в крепкий ботинок, приложила раненного по шее, и вышибла его из седла.

Густав меж тем покончил со вторым похитителем. Демон, лишившийся живых подручных, растаял в туманном воздухе, и прочие всадники, все сплошь откопанные на кладбище старые мертвецы, посыпались из седел на землю сухими костями.

– Что ж ты за болван такой!
– ругнулась Китти, подхватывая поводья лошади и кое-как успокаивая ее.
– Спаситель, гусиная гузка! Кто ж тебя просил?! Ты нам всю операцию сломал и испортил! Черт тебя дери! Откуда в этом городишке такой жирный оборотнище! Да еще и любитель спасать романтически похищенных девиц?!

Густав нырнул в траву и стыдливо поднялся из нее уже в человеческом обличье. Холодный ветер трепал рваный ворот его рубашки, черные волосы Густава, и у Китти глаза на лоб полезли.

– Густав!?
– воскликнула она, спрыгивая на землю, удивленно глядя ужасно виноватое лицо молодого оборотня.
– Вот это фокус! А где же крохотная собачка?! Чем тебя кормила эта профурсетка Жюли, если ты вымахал за день до таких размеров?!

Она подошла к нему вплотную, и Густав, находясь все еще во власти медальона, почуял ее восторг, восхищение, вспыхнувшие в ее разуме разноцветным фейерверком.