– Не гони баллоны на Весту! – огрызнулась Элька. – Я волнуюсь, Ланка, очень волнуюсь! А у тебя что, утренний эфир?

– Какой эфир, побойся Бога! – простонала ее двоюродная сестра. – Я же решила круто изменить свою жизнь, избавиться от всего, что связано с Вестой и даже с телевидения уволилась. Если бы ты не была занята только собой, то помнила бы, что я уже два месяца как вернулась на прежнюю работу.

– Ой, дуррра!!! – раскатисто отреагировала Элька.

– Оно, может, верно, но это мой выбор. Я захотела прежней жизни,хотела стать свободной от всего немыслимого, а ты все норовишь меня догнать и добро причинить. Ой, а почему ты волнуешься? Ты и волнуешься?!

И Элька рассказала Лане обо всем: и о волчьей шерсти, и о своем повторяющемся ночном кошмаре с Дейвором и Смертью в главных ролях, и о своих нехороших предчувствиях.

Лана, несмотря на свое довольно равнодушное отношение ко всем и всему, решила успокоить сестру:

– Послушай, это был всего лишь плохой сон и не более того. А волчья шерсть… Ну, не знаю, этому тоже можно найти какое-нибудь логическое объяснение.

– Объяснение… Какое, к чертям свинячьим, объяснение!? – заорала Элька, вскакивая с диванчика и роняя Мусика на пол. – И сны просто так по столько раз не повторяются! Дейвору грозит беда! В Весте что-то происходит! Мне посылаются знаки, а я не могу их понять! Происходит что-то кошмарное!

– Ты лучше меньше ужастиков пиши, – с чисто обывательской «мудростью» посоветовала Лана.

– Я не пишу ужастики!

– Значит, ведешь, читаешь и смотришь, – не давалась младшая кузина. – Слушай, если ты так за Весту свою переживаешь, то почему сразу туда не вернулась, прихватив с собой сына, как и собиралась?

– У меня дела в нашем мире! – старшая сестра тоже не собиралась сдаваться. – И у меня не насчет Весты дурные предчувствия, а насчет одного Дейвора. Он, если ты не забыла, мой муж, а я в отличие от некоторых, не равнодушная и инфантильная амеба!

– Знаешь, что я думаю? – спросила Лана, решив не обижаться на «амебу». – Ты скучаешь по Весте, по Дейву и всем остальным. А главное – по тем опасностям, приключениям и геройствам. Но пойми ты, геройствам конец. В прошлый раз мы совершили свой последний подвиг…

– Да я только начала! – возмутилась Элька. – Ну, неужели не будет больше ни Даркуса, ни его легионеров? Я соскучилась!

– Ты неисправима! – попеняла сестре Лана. – И вообще, с годами ты такая впечатлительная, волнительная и сентиментальная стала. Ну, вот, с чего бы тебе так переживать и изводиться из-за смерти твоей Тайки? Она была скучная, занудная, некрасивая, неинтересная, настоящая неудачница. Она сама виновата, что умерла: спортом не занималась, жрала в три горла, пила еще больше…

– Послушай, что я тебе скажу, – ледяным тоном прервала ее Элька. – Тайка была моей лучшей подругой с детства, мы дружили миллион лет, и другой лучшей подруги детства у меня уже не будет. Да, возможно, она была занудой и пьянчужкой в последнее время. Но ее отзывчивость, постоянная готовность помочь и многие другие моральные качества вам, мнимым трезвенницам и моралисткам, даже и не снились!

– Ну, в любом случае, помочь я тебе ничем не могу,– еще доносился из трубки голос сестры, и все, дальше Элька одним спокойным точным движением утопила телефон в широкой вазе с цветами.

Она обессиленно опустилась на диван и закрыла глаза. Еще никогда Элеонора Блекхарт не чувствовала себя такой беспомощной, слабой и одинокой.

– Все, Мусик, мамочка осталась одна, – печально сообщила она коту, вернувшемуся к ней на коленочки. – Одна и, как говорится, без оружия.

Тихо скрипнула дверь, и в библиотеку ввинтился шестнадцатилетний сын Эльки, Алекс.

– Ма, ты чего это от Эдика сбежала?

– А ты, сынок, почему не спишь? – задала встречный вопрос его мама.

– Мне помощь твоя нужна, – признался ребенок.

Губы Элеоноры тронула полуулыбка, глаза снова разгорелись ярким зеленым огнем, а ледяной кулак одиночества, стискивающий сердце, разжался и быстро исчез. С чего это она, рыжее чудище, решила, что одинока? У нее есть замечательный сын, единственный в этом мире, информированный о Весте, ее обитателях, и о том, что его мама – не просто красивая женщина и талантливая писательница, но и лучшая воительница и ведьма того чудесного мира.

– Садись, сынок, мы с Мефистофелем внимательно тебя слушаем.

– Ну, Мусик мне вряд ли сейчас поможет, – хихикнул Алекс и вкрадчиво спросил: – Мамочка, какие у тебя планы на завтра, вернее, уже на сегодняшний вечер?

– Как какие? – удивилась Элька. – А, я поняла! Ты, таким образом, пытаешься проверить, не забыла ли я про ваш спектакль? Не забыла, мерзкий ты ребенок! Я же всегда бросаю все дела, даже неотложные, чтобы не пропустить ваше шоу.

– Вот о спектакле-то и речь, – вздохнул сын.

Дело в том, что он, не очень жаловавший всех детей вообще, а особенно подростков, неожиданно легко и быстро сошелся со всеми детьми жителей коттеджного поселка, где купили новый дом Элька с Эдиком. Из них и молодой поросли из соседних элитных поселков сложилась теплая и гораздая на выдумки компашка. Они вечно устраивали разные праздники, мероприятия, ставили спектакли и концерты. В постановках Алекс, не любивший быть в центре внимания, был режиссером.