Камера почему-то выхватила ее нервно дергающиеся пальцы, которые то сжимались, то разжимались.

– Все изменилось. Срок был пересмотрен в сторону уменьшения. Госпожа Бельская, если вы с чем-то не согласны, то можете обратиться в приемную главы Регистрационного комитета соответствующем порядке. Все необходимые документы, образцы, время приема вы можете найти официальном портале учреждения, – тон говорившего, на одежде которого и висела камера, звучал откровенно издевательски. – Только вам придется поспешить. Глава комитета с завтрашнего дня уходит в отпуск. Итак…

Бедная женщина растерянно огляделась по сторонам, словно в поисках помощи. Только не кому было прийти ей на помощь. Ее опускающийся к полу взгляд сейчас казался особенно беззащитным. Горько было это видеть.

В этот момент голограмма вспыхнула и схлопнулась. Вирт-проигрыватель через несколько секунд начал нагревать и с запахом плавящегося пластика превратился в черную вонючую кучку. Однако Алексей еще долго сидел на койке и бездумно таращил глаза в сторону черного пятна.

– Уроды… Уроды… Твари…, - еле слышно звучал его тихий, больше напоминавший шипение, голос. – Тва-р-р-и-и… Ненавижу… Ненавижу вас всех… Чертов мир, где сражаются с женщинами… Чтобы вы все сдохли… Сдохните, обязательно сдохните… Сам жить не буду, вас достану…

Захлестнувшая его волна животной ненависти, от которой камень стен грызть хотелось, тут же отдалась привычным жаром в районе солнечного сплетения. Магический источник всколыхнулся, подпитываясь взвинченными до максимума эмоциями.

Теряющий от бешенства голову, маг должен был вот-вот свалиться от боли. Должно было начать вворачивать все его внутренности. Только не было ничего такого: никакой боли, никакого приступа тошноты, никакого головокружения. Ничего такого не было даже в помине. Судьба в виде охранника, впечатленного сегодняшним потоком ТАКИХ посетителей, преподнесла Алексею очередной соблазнительный сюрприз. Сотрудник безопасности за всю свою жизни не видел столько знатных персон такого статуса, сколько за эти неполные пол дня на службе. Поэтому перед каждой подобной встречей несся, как угорелый, в пультовую отключать блокиратору. Не дай Бог, кого-нибудь из знати накроет приступ тошноты! А если прошибет понос очередную дворянку, решившую немного магией «почистить» свои перышки?! Даже представить себе страшно! Заходишь в камеру, чтобы проводить посетительницу к выходу, а она там валяется в расфуфыренном платье в дерьме и блевотине! Ужас! А если это сама цесаревна?! Это же большой скандал! Хотя, какой к черту большой скандал?! Это скандал до небес! Гигантский крест на нем самом! Заживо в землю зароют за вольное или невольное оскорбление дворянской чести! Сверху еще солью все посыпят, чтобы о не даже воспоминаний не осталось! Словом, охранник, держа в уме подобные картины и трясясь от них, четыре или пять раз уже успел сначала выключить, а затем включить системы блокировки магии. В последний раз он просто забыл систему откатить обратно, к «старым» настройкам.

– …Все ответите… Все, – Алексей едва держался, чтобы не впасть в неконтролируемое бешенство.

Искин внутри него метался, как угорелый, старательно удерживая физиологию организма на самой верхней грани. Только сознание все продолжало и продолжало подбрасывать эмоциональные дровишки в костер ярости. На все это еще накладывались бурные всплески магического источника, который медленно, но неуклонно, раздувался в размерах.

Вокруг него стремительно холодало. Температура в камере резко пошла вниз. По бетонным стенам поползли ледяные наросты, напоминавшие застывших без движения здоровенных удавов. Оконное стекло мгновенно покрылось толстыми морозными узорами. С хрустом лопнули два потолочных светильника, когда до них добрался очередной ледяной нарост.

Видя все это, Алексей начал смеяться. Ведь все «работало», а никакой боли не было. Он подошел к двери, приложил к ней ладони и и чуть-чуть «отпустил» силу. Та хлынула широким потоком вперед.

Первым вышел из строя электронный замок. Начинка из микросхем и электромагнитов явно не была рассчитана на такое. Такого высокого напряжения магического поля в камере априори не должно было возникнуть. Блокираторы никогда бы не допустили этого.

Следом хрустнул металлический замок. Запредельные «космические» температуры сделали закаленный металл хрупким, как стекло. Под тяжестью двери он рассыпался на маленькие металлические кристаллики. Та же судьба постигла и дверные петли. Ничем не удерживаемая дверь несколько секунд балансировала на пороге, пока, наконец, с громким звуком не рухнула в коридор изолятора.

– …Кто ответит первым…

Один из парадных залов императорской резиденции, сверкающих золоченной лепниной на потолке и украшенных полотнами известных мастеров живописи, был превращен в ситуативно-оперативный центр, который развернула служба имперской безопасности. Каждый квадратный метр зала использовался спецами по информационной безопасности, сидевших в окружении многочисленных вирт-экранов. Между рабочими местами-капсулами носились посыльные с кучей документов, распечаток с оперативной информацией. На глухой стене развернули огромный монитор, где в реальном времени отмечали всю собранную предварительную информации.

– Когда? – смотревший на все это со стороны, император вопросительно посмотрел на главу службы безопасности.

Тот ответил не сразу на этот одновременно и простой, и сложный вопрос. Императору уже нужен был предварительный отчет с аналитическими выкладками по сложившейся ситуации. Требовалась конкретика с ответами на следующие вопросы: кто и откуда распространял хейт? Вопросы откровенно простые, а ответы на них были из категории нереальных. Спецы по информационной безопасности сразу же столкнулись с невероятно запутанными маршрутами движения слухов. Выявлялись, отсекались сотни и сотни серверов, выявлялись тысячи и тысячи подозрительных аккаунтов и айпи-адресов. Распутать этот клубок в короткий срок было крайне сложной задачей.

– Нужно три часа минимум, – наконец, дал ответ безопасник. – Пока даже предварительных выкладок нет, – признался он, отводя взгляд. – Работали профи высокой категории…

Еще раз окинув тяжелым взглядом все эту массу дорогостоящего оборудования и высокооплачиваемых сотрудников, император развернулся и вышел из зала. Здесь ему больше нечего было делать. Поэтому он направился к себе.

Оказавшись в своем кабинете, император закрыл глаза, откинулся на спинку кресла и недовольно хмыкнул. Очень уж все нехорошо завертелось. Скажем даже, отвратительно. Еще неделю назад, когда только случился тот весьма странный теракт, он был уверен, что сумеет его обратить в свою пользу. Эта кощунственная мысль (использовать неудавшееся «покушение» на жизнь своей дочери) казалась ему очень рациональной, понятной и реализуемой. По-хорошему, тогда он получал карт-бланш для прямого или непрямого устранения своих потенциальных врагов, которых можно было объявить заказчиками того взрыва. Сказать по правде, именно так и планировалось поступить. Готовящееся Имперское собрание должно было выбрать чрезвычайного комиссара, для кандидатуры которого у него уже имелся нужный и подходящий человек. С помощью последнего император «намеревался» серьезно всколыхнуть аристократическое болото, вытащим наружу, как можно больше самого разного компромата на представителей ведущих боярских родов. Только все эти планы теперь оказались под очень большим вопросом! Они начали «накрываться медным тазом».