На твой мотив любимый. Спой, - быть может,

Она услышит и придет к окну.

О, небеса! Она! Ну, пой скорее!

В окне комнаты, что напротив, появляется Франсис.

Франсис

Иль он меня не понял, иль слуга

Не точно передал мои слова...

Напрасно я пренебрегла, быть может,

Услугами прохвоста; этим самым

Себе самой я нанесла урон.

Гудмэн начинает петь, входит Паг и все видит.

Как! Музыка? Так, значит, он пришел!

Паг (в сторону)

Ах, вот что! Тут свидание! Отлично.

Ну, милая, ты у меня в руках!

Черт выставлен ослом, избит, надут

И обморочен, как последний олух!

Что ж! Если вы, хозяйка, показали

Свою зловредность женскую и хитрость,

Я тоже покажу, на что способен

Малютка Паг, и отомщу за все.

Не столько даже больно, как обидно:

Чуть шкуру не спустили. Вот так черт!

Уходит.

Смелтон

Она к окну подходит, скройся!

Гудмэн

Ладно.

Я отлучусь покуда. Есть дела.

Следующая сцена играется возле двух окон почти

соприкасающихся домов [37] .

Смелтон

Прекраснейшая!

Франсис

Я принуждена

Краснеть по вашей воле, сэр!

Смелтон

Ну что ж,

Прекрасен этот цвет и так естествен!

Я утром получил распоряженье

От вас, мадам, но смысл его был столь

Завуалирован, что я боялся

Его не так истолковать; однако

Я не ошибся, раз я вижу вас.

Франсис

Здесь кто-то был?

Смелтон

Я здесь один. Так вышло,

Что в этой комнате живет мой друг.

Здесь очевиден заговор Фортуны,

Которая благоволит влюбленным.

Франсис

А кто здесь пел сейчас?

Смелтон

Он, госпожа;

Но удалился тотчас же, едва

Вы подошли к окну, - как я просил.

Он верный друг и благородный рыцарь.

Франсис

Сэр, если вы теперь в моем поступке

Увидите лишь внешнее обличье,

Лишь легкомысленность и безрассудство,

То вы подумаете, что предками

Дурная женщина. Но если вспомнить

Все обстоятельства моей судьбы

О чем вы сами говорили утром,

То, может быть, найдется для меня

Хотя б какое-нибудь извиненье,

Коль оправданья нет.

Смелтон

Нет оправданья?

Тогда нет оправданья ни любви,

Ни красоте, ни всеблагой природе,

Что так красноречиво говорит

Певучим вашим голосом. Я думал,

Что утром все сомненья разрешил

И предоставил вам все оправданья,

Разоблачив того, кому отныне

Не может быть малейших извинений!

Да все, что ни свершите вы над ним,

Все будет поделом и по заслугам!

Но кончено об этом! Я хотел

Вам показать сейчас, как шаг за шагом

Амур становится непринужденней;

Ведь то, что, совершил он нынче утром,

Являлось лишь прелюдией к свиданью...

(Он становится смелее, ласкает ее грудь, целует

руки и т. д.)

Теперь, когда любви разрешено

Приблизиться к сестренкам-близнецам

Груди волнующейся, прикоснуться

К ладошкам розовым, она сумеет

С них поцелуями собрату нектар,

Спуститься шаловливыми прыжками

С уступа этого в долину роз

Смелей косули и затеять игры,

Как скачущий воробышек, как белка,

В кудрявой этой роще, завернуться,

Как шелкопряд, в густые эти пряди,

Ловить порхающею Купидона

Меж завитков, купаться в ароматах

И зябнущие пальцы согревать,

Лаская этот теплый, круглый, нежный

Прелестный подбородок - и резвиться

На этих губках - берегах любви,

Сбирая урожаи поцелуев.

Сколь дивны, сколь благословенны тайны,

Которые скрывает красота!

Сударыня, прямое богохульство

Свершил я, заявив, что зеркала

Расскажут вам о вашем совершенстве

И что оно понятно дуракам!

(Поет.)

О взгляни в эти очи, взгляни!

Мир любви в них сияет.

Эти волосы видишь? Они,