Энжи не сразу осознала значения этих слов. Не смогла уловить их смысл. Перед кораблём не было ничего.

Ничего, кроме…

— Смотрите внимательно! — закричал мэр Олси. — Сегодня мы с вами творим историю!

Принцесса в ужасе обернулась к окну.

— Не может быть… — прошептала она, не зная, что ещё способна сделать.

— Огонь! — скомандовал мэр, и его слова отразились эхом от стёкол в наступившей тишине.

Девушка вскинула руку, задев что-то в кармане мантии. В ушах раздался глухой удар. Тепло прошло от ладони по всему телу, и мир превратился в череду ярких вспышек. Очертания корабля исчезли, растворились в тумане, а небо над головой зажглось миллионом ярких огоньков.

Прогремел выстрел, и всё вокруг стало прежним. Энжи с ужасом посмотрела в окно и увидела, как детёныш Иль’Пхора, летящий прямо напротив корабля, вздрогнул.

Принцесса широко раскрыла глаза, захлопала ресницами. Кровь стучала в ушах, вторя ударам сердца. Внутри у неё всё перевернулось, и девушке показалось, что она вот-вот потеряет сознание. Хотелось кричать, но сил на крик не было. Ядро, едва заметное в потоках дождя, пронзило остров насквозь, и зверь поднял открытую пасть к небу.

В тот же момент возникла музыка — прекрасная, льющаяся отовсюду, будто звучащая в голове. Энжи не сразу поняла, что та исходит от раненного острова. Принцесса знала, что порой воздушные боги поют, но ни разу не слышала этого в живую.

Она ахнула. Открыла рот, будто рыба, выброшенная на берег. Не в силах вымолвить и слова, сделала шаг назад. Ей хотелось отвести взгляд от умирающего чудовища, но она не могла. Рядом с немым изумлением замерли Байрон и Пауль. На принцессу больше никто не смотрел. Она могла бы убежать, если бы попыталась, но забыла, почему так жаждала этого ещё несколько минут назад.

Песня заполняла всё вокруг. Прекрасная и ужасная одновременно. Воздушный бог потянулся мордой к своей ране, изгибая шею. Он озирался по сторонам, обезумевшим взглядом ища спасения. И вдруг плавно начал опускаться. Завыв с новой силой, ломая ритм песни, к которой теперь присоединились все воздушные боги, он потянул морду вверх — к Иль’Пхору.

Титан повернулся. Начал снижаться. Открыл пасть, будто надеясь поймать детёныша, но зубы клацнули по воздуху.

Энжи прикусила губу, и почувствовала на языке вкус крови. Мотив песни то нарастал, то ниспадал к тихим нотам. Мелодия казалось самой прекрасной, из всех, что девушка слышала. Голоса богов звучали высоко, словно детские, затем превращаясь в бас. Они заменяли все известные инструменты, походили на музыку людей, и в тоже время были совсем другими. Чуждыми, незнакомыми. Но завораживающими. Их пение всё усиливалось, нарастало.

Раненный зверь вновь открыл пасть, подняв голову к небу, но голос его вдруг пропал — одна из партий мелодии просто стихла. Его глаза закатились, голова безвольно опустилась, и Энжи увидела, как он перестал бороться. Наклонившись вниз, воздушный бог полетел к воде, набирая скорость, и через несколько секунд врезался в тёмную поверхность океана. В разные стороны разлетелись брызги, а затем монстра накрыла гигантская волна.

Песня стихла так же резко, как зазвучала. Вокруг повисла гробовая тишина.

Детёныш Титана был мёртв. Воздушный бог был мёртв.

Молния осветила Иль’Пхора, ищущего взглядом детёныша, который исчез в бездне. Девушке вдруг съежилась, будто надеясь спрятаться от его взгляда. Она шагнула назад — к стене каюты — схватилась руками за лицо и почувствовала слёзы на щеках.

Она должна была это остановить. Должна была. Но не нашла в себе силы.

— О, древние боги! — ликующий голос мэра казался очень громким в наступившей тишине. — У нас получилось! Ты… Ты попал в него! Попал прямо в сердце!

Всё вокруг Энжи вдруг затихло. Лишь слова мэра звучали в голове.

«Прямо в сердце».

Энжи почувствовала, как что-то заболело в груди. Воздуха перестало хватать. Она схватилась за лицо, вытирая мокрые щёки, развернулась и выбежала с капитанского мостика. Не обращая внимания на удивлённые взгляды, захлопнула за собой дверь и прижалась к ней спиной. Ветер хлестнул дождём по лицу, и она наконец позволила себе заплакать. Слёзы текли сами собой, смешиваясь с дождём и не желая останавливаться.

Дождь усиливался, но ей было всё равно. Сзади в дверь кто-то стучал, но ей не было до этого дела. Она сползла по двери вниз, съёжилась на полу, обхватив мокрые колени, будто маленькая девочка.

«Бум! Прямо в сердце!», всплыли в памяти слова брата. «Прямо в сердце!», повторились они голосом мэра Олси.

И вдруг Энжи почувствовала что-то ещё. Что-то новое, не виданное ранее. В кулаке горела маленькая стеклянная сфера, освещая всё вокруг тёплым сиянием. Внутри пульсировал туман.

Принцесса в ужасе взглянула наверх и ощутила на себе взгляд Иль’Пхора. Он смотрел пристально, не отводя больших серых глаз. Зрачки не двигались, застыли на ней. Сквозь дождь, она не могла их видеть, но знала, что он смотрит прямо на неё.