— Привет, Виола, рад снова тебя видеть. — Громила наклонился, чтобы заглянуть в машину и вначале посмотрел на Виолу, а затем изучающим взглядом на меня. — Ты не одна...

— Нет, но я уже договорилась с Мануэлем.

— Он сказал мне, я в курсе. Подождите, я уточню, что вы можете пройти, — попросил он и, выпрямив спину, переговорил с кем-то через наушник. — Вы можете проходить. Доброго вечера, девочки.

Охранник отошёл в сторону, вытащил из кармана пульт дистанционного управления и нажал кнопку. Стоящие перед нами тяжёлые кованые ворота бесшумно открылись.

Я спрашивала себя, зачем так много предосторожностей. Но когда машина Виолы медленно въехала, а из-под колёс раздался хруст гравия, я подняла глаза и осталась с открытым ртом, не в силах ни о чём больше думать. Во всём своём величии перед нами возвышалась роскошная старинная вилла, в окружении освещённого сада. Он был полон растений и цветов, которые я могла различить даже несмотря на окружающую темноту, а невероятной красоты фонтан дарил ночному небу высокие струи, сияющие под луной.

Как только мы подъехали к вилле, нам навстречу подошёл парень, одетый в смокинг, с маской на лице и открыл дверь нашей машины. Прежде чем выйти, Виола открыла бардачок и достала две чёрные маски. Она протянула мне одну и замерла, наблюдая за моей реакцией.

— И что это значит? — спросила её, в действительности изумлённая, крутя маску между пальцами. Мягкая, покрытая кружевом и кристаллами, и если её одеть, то она скрыла бы большую часть моего лица.

— Прежде чем выйдешь из машины, ты должна её одеть, это правило, — голос Виолы был спокойным, тихим. — Не бойся, всё будет прекрасно.

— Что, если мне не понравится то, что я увижу внутри?

— Мы уйдём, — улыбаясь, успокоила она. — Незамедлительно.

Любопытство съедало меня в паре со страхом перед тем, что я там найду.

Великое множество противоречивых эмоций и чувств переполняло мой разум, и достигло рокового момента, к которому я, с замиранием сердца приближалась целую неделю. Переполненная двумя сильными и противоположными желаниями — с одной стороны мне безумно хотелось открыть дверь, а с другой стороны, я собиралась попросить Виолу немедленно уехать отсюда.

Но безопасность виллы и царящая милая безмятежность дали мне ту кроху доверия, которая помогла принять решение — я не поверну назад. Поэтому сделала глубокий вдох и надела маску, хорошо закрепляя её на лице.

Маска дарила странные ощущения — чувство ограничения и защиты, а её прикосновение было ласковым. Она была мягкая, идеально мне подходила, и я хорошо видела сквозь отверстия для глаз.

— Великолепна, — тихо сказала довольная Виола, также надевшая маску. Мы вышли из машины.

— Добро пожаловать, — низкий голос мужчины, ожидающего нас и его загадочная улыбка, заставили содрогнуться от странной эмоции поразившей меня.

— Спасибо, — ответила я, застенчиво улыбаясь.

Виола протянула ему ключи от машины, присоединилась ко мне и, взяв меня за руку, направилась к вилле.

Когда мы поднимались на крыльцо по белой гранитной лестнице, я больше не могла сопротивляться и задала Виоле вопрос, ответа на который больше всего боялась.

— И куда ты меня привезла? Что это такое, бордель для женщин?

Она подавила смех.

— Ох, нет, дорогая... это гораздо больше, вот увидишь.

Мы пересекли порог, и красивая блондинка, также с маской на лице, вышла нам навстречу, приветствуя c элегантностью, свойственной высочайшему классу.

— Добрый вечер, мисс. Вы можете оставить здесь свои вещи. Я лично всё проконтролирую. Будьте спокойны.

Виола отдала ей свою накидку, предложив мне сделать то же самое.

Потом взяла меня под руку, и потащила вперёд по коридору, ступая широкими шагами. Мы вошли в огромный зал, такой роскошный, что у меня перехватило дыхание. Стены были покрыты богатыми шёлковыми гобеленами, среди которых располагались антикварные картины с массивными позолоченными рамами. Полированный пол, тёплого кремового оттенка, с пробегающими тёмными прожилками, сверкал, блистая во всём великолепии. Объёмные бархатные драпировки обрамляли огромные, с широкими рамами окна, которые придавали комнате воздушность, несмотря на то, что свет преднамеренно приглушили, создавая тёплую и мягкую атмосферу.