***

– Агата, выходи! – Постучались в дверь.

– Нет!

– Это глупо. – Не отставали от меня.

– Я не выйду, – упрямилась я, разглядывая свой гардероб. Что бы выбрать?

– Ты не сможешь сидеть в гардеробной вечно.

– Вечно и не требуется. Всего год! – не согласилась я.

– Пусть год. Но прятаться это время все равно не получится.

Хм, это Венес меня еще плохо знает. Я двадцать с лишним лет живу затворницей. Что мне стоит ограничить свое общение с окружающим миром еще немного? И год – не такой уж большой срок, на общем фоне моей жизни, если подумать.

– На что спорим? – воодушевилась я, натягивая домашнее платье. Оглядела себя в отражении зеркала, что имелось в гардеробной. Миленько. Отражение мне понравилось.

– Агата, я не сомневаюсь в твоем упрямстве, но ты ведешь себя, как ребенок, – заметил Венес. – Ты же взрослая женщина…

– Девушка, – тихо, себе под нос, поправила я. Признаться, от определения «женщина» меня всегда немного корежило. Перед глазами сразу представала этакая мать, как минимум, двоих детей, слегка за… сорок и явно «побитая» жизнью, что сказывалось на внешности. Вот когда приближусь к этому видению, возможно, я и смирюсь с таким определением для себя. Но не обещаю. В душе мне всегда будет семнадцать!

– …ко всему прочему, замужняя! – не терял надежды меня вразумить наивный герцог. «Замужняя»! Какое громкое определение! Ну, уж это, определенно, не аргумент! Не в нашем случае, по крайней мере. – Ну, подумаешь, видела тебя служанка во время супружеской близости! С кем не бывает?

– Ты издеваешься? – заподозрила я. Хотя сама виновата: на кой черт я рассказала причину, почему не хочу выходить из комнаты? Но пришлось, и я в подробностях описала, при каких обстоятельствах нас застукала служанка и что, наверняка, должна была подумать. Уверена, уже весь персонал в доме знает об этом! Мужчина после моих слов смеялся долго и от души, чем я воспользовалась и, с видом оскорбленной невинности закрылась в гардеробной. Хорошо хоть, прежде чем рассказать о случившимся инциденте, заставила герцога принести мой багаж. Не весь, но мне и одного сундука хватило. Теперь вот он правдами и неправдами пытается меня отсюда выманить.

– Совсем нет. Напротив! Я очень доволен, что все так получилось! – в каком-то отдалении от двери послышался голос «мужа». Чего это он там делает?

– Все-таки издеваешься, – констатировала я хмуро.

– Да, нет же! – заверили меня громко. Послышалась какая-то возня.

– Ты что там делаешь?

– Если интересно, можешь выйти и посмотреть.

– Самый умный? – не скрывая ехидства, поинтересовалась я, заподозрив того в коварстве.

– Может и не самый, но глупым себя никогда не считал.

А любопытство тем временем все набирало обороты. А что, если только выглянуть? В щелку, одним глазком? Думаю, это никак не пошатнет мою принципиальность…

Подкралась к двери, медленно и осторожно приоткрыла небольшую щель… и чуть было не вывалилась наружу. Дверь с другой стороны резко дернули, но упасть не позволили: меня подхватили крепкие руки и вернули в вертикальное положение, прежде чем я успела испугаться близкому знакомству с полом.

– Попалась, – усмехнулись у меня над ухом, и я поспешила дернуться в сторону. Видно, день был явно не мой (как и весь ближайший год, полагаю), я оступилась и вновь чуть не слилась в страстном поцелуе с напольным покрытием. Каменным, кстати говоря. Но, муж у меня оказался ревнивым и такое «близкое» знакомство мне не позволил, ухватив за руку и дернув обратно. От резкой смены направления, я растерялась и практически рухнула на широкую грудь. Для верности меня еще и крепко прижали к себе. Чтобы не глупила, видимо.

– Пусти, – буркнула я куда-то в его грудь, так как отстраниться не было никакой возможности.

А парфюм у Венеса, должна признать, приятный. Быть может, я покажусь странной, но помимо прочих вещей в человеке, я отдавала большое значение и тому, как он пахнет. Злоупотребляющий или, наоборот, пренебрегающий парфюмом, у меня вызывал иррациональное чувство неприязни. Именно поэтому я ревностно относилась к туалету Ивара, самостоятельно выбирая ему одеколоны. Брат, конечно, посмеивался, но ничего против моих странностей не имел. Да и мой выбор, по его словам, Ивара вполне устраивал.

– А падать ты не собираешься? – насмешливо поинтересовались у меня. А вот это уже оскорбительно! Венес что, считает, будто я неуклюжая? Хамло!

– Я – нет. А вот тебе организовать горизонтальное положение могу, если сейчас же не пустишь, – прошипела я, но толку не возымела. – Ты меня слышишь?!

– Я думаю.

– О чем? – не поняла я. Как по мне, так сейчас не тот момент, когда можно придаваться размышлениям.

– О горизонтальном положении, – последовал ответ. – Знаешь, я считаю несправедливым, что теперь весь дом считает, будто моя жена меня изнасиловала, а я этого даже не помню, несмотря на непосредственное участие.

– «Изнасиловала»?! – ушам я своим не поверила, пропустив все остальное. Я даже голову задрала и, на удивление, мне это позволили.

– Конечно, – серьезно кивнул Клим, а в глазах так и плясали черти. – То, что ты меня предварительно оглушила, только подтверждает данный факт, – продолжал он издеваться.

– Я тебя не оглушала! – возмутилась я. Ну… не намеренно и не для этих целей. Короче!

– А мыльница в лоб – чем не оглушение с последующим намерением изнасилования? – не унимался мужчина и если бы он меня предусмотрительно не удерживал, я бы его прибила. А после сказала бы, что в состоянии неконтролируемой страсти!