— Ненавижу! Как же я вас всех ненавижу, — продолжала вырываться, прекрасно зная, насколько это бесполезно. Но когда на втором этаже мои «носильщики» вдруг наскочили на Вику, я резко заткнулась. Судя по насмешливой улыбке, она всё слышала. Только её не хватало для полного счастья. Не удивлюсь, если она тоже постаралась «подсластить пилюлю». Конечно, ей то переживать нечего. С её стороны всё в прошлом. Белая и пушистая дрянь. Зато Лёха получит за двоих.

— Я же говорила, что вы не будете вместе, — растянула она припеваючи, проходя мимо.

— Ты мне больше не сестра! — крикнула ей в спину, дрожа от подступивших слёз. И тебя я ненавижу, сестрёнка. Тебя — больше всех.

Меня грубо пихнули в комнату, и пока я в потёмках координировала движения, маша в воздухе руками, с грохотом захлопнули дверь. Щелчок проворачиваемого в замочной скважине ключа прозвучал как взрыв, всё-таки лишив меня выдержки, и я расплакалась навзрыд, рухнув на колени прямо под дверью.

Подъехав к воротам особняка, некоторое время сидел недвижимо, уставившись вперёд застывшим взглядом.

Знал, что этим всё и закончится. Предвидел и саму концовку, и реакцию Скибинского. Только быстро всё слишком. Ему бы ещё недельку или, на худой конец, денька три. Может, и успел бы к тому времени. По крайней мере, было бы отчего оттолкнуться, а так… словно сглазили. Ещё вчера был полон обманчивой надежды, а сегодня удача повернулась задом.

Как будет выпутываться — ни одной толковой идеи. Но то, что засветился, стало ясно ещё утром, когда Снежана не пришла на встречу. Сначала думал, проспала. Выждал с полчасика, набрал заученный на память номер. Стриптизерша не отвечала. Почувствовав неладное, поехал к ней домой и не успел толком прикоснуться к дверному звонку, как нагрянули полицейские, едва успел унести ноги. Совпадение? Да нет. Подстава. Снежанку грохнули буквально перед его приходом, да так умело состряпали дело, что ещё чуть-чуть и пришили бы ему мокруху на ровном месте.

А тут ещё и Олежка активизировался. Учуял, гнида, запах гари. Метнулся к старику и быстро всё слил. Что стоило его слово против слов крёстника, да ещё в свете последних событий? Да них** оно не стоило. Тут как не поверни, а всё против него. Без доказательств нечего и рот открывать. Не сработает. Только хуже сделает.

Зажатая между пальцев сигарета так и осталась неприкуренной. Думал, получится отвлечься, выстроить защиту, да ничего не вышло. Ещё сильнее пригрузился, упираясь как не в один тупик, так в другой.

Посидев ещё несколько минут, с тяжким вздохом вышел из машины и, мазнув по распахнутым воротам взглядом, пошел к дому.

— Алексей Игоревич! — бросился наперерез двухметровый увалень. — Простите, но… — покосился на замаячившего сзади напарника, — приказ Павла Олеговича, — и выжидающе протянул руку.

Ясно. Не доверяют. Да что он может сделать, когда вокруг человек двадцать подобранных им же пацанов? Да ничего. Все отличные стрелки, с хорошими физическими данными, а главное, натасканные на безоговорочное выполнение команд. И всё равно перестраховались.

Понимающе ухмыльнувшись, достал из-за пояса ствол и протянул смутившемуся парню. Мда, х**вая ситуация. Что, настолько в немилости?

Сколько шел, столько и чувствовал в затылок сверлящие взгляды. Получается, все уже в курсе. Под ложечкой неприятно заныло. Не было это каким-то препятствием. Отнюдь. За близость с Владой в лучшем случае могли покалечить, в худшем — убить и закопать где-нибудь в посадке, но, так или иначе, стало не по себе.

Тяжело вздохнув, помассировал уставшие воспаленные от недосыпа глаза и решительным шагом продолжил путь.

Огромные окна второго этажа зияли удручающей темнотой. Дома ли Владка или упекли куда-нибудь — оставалось только гадать. Надеялся, что да, потому как в ином случае мог потерять голову и учудить страшные вещи, за которые в дальнейшем пришлось бы отвечать не только перед Скибинским.

Входная дверь распахнулась, пропуская навстречу Вику. Она шла, не поднимая головы, и казалась чем-то обеспокоенной. Лёшке было абсолютно похер на её состояние. Его ждали, нервы и так на пределе, поэтому, когда она окликнула его, хладнокровно проигнорировал, направляясь к Скибинскому.

— Я пыталась ему помешать, — бросила вдогонку, вызвал на его лице пренебрежительную усмешку. — Но ты сам виноват. Слышишь? Сам!

Не обернулся. Только её сейчас не хватало.

Втянув в себя как можно больше воздуха, решительно толкнул дверь и без стука вошел в кабинет. Оказывается, Олегович уже подсуетился: помимо личной охраны, подпирающей дверь снаружи, в кабинете находился ещё и Седых.

Лёшка мазнул по нему быстрым взглядом, отметив, насколько тот собран. Задаваться вопросом, что он тут делает, не было смысла. И так всё ясно: п*здить будет, как и предупреждал в прошлом. Может, и не сам, но сути это не меняло. Не для декораций же позвали.