Штабные переглянулись. В переводе никто не нуждался. Четверо мёртвых варков при четырёх убитых людях. Размен один в один. В ближнем бою. Не бывает — даже при таком численном преимуществе не бывает. Группа этого качества составом как минимум в двенадцать человек… Это зародыш новой боевой. Принципиально новой боевой. Вот, значит, на что ставил Ростбиф.

— Я хочу задаться ещё одним вопросом, — сказал интендант, — почему наши люди искали здесь прикрытие Энея и до разговора, и во время разговора — и не нашли?

— Хорошо спрятал, — усмехнулся Милочка. — Слушайте, а бар в этом сельском домике есть?

Бар нашёлся. Когда Милочка наливал себе вермут, бутылка дважды звякнула о стакан. Мелодично, словно кто-то позвонил в дверь.

— Очень хорошо спрятал, — кивнул Рено. — Я сам понял, только когда мальчик прощался. Не было у него прикрытия. По крайней мере, вооружённого прикрытия. У него был — и есть — человек, который тут находится в качестве гостя или обслуги. Если бы с Энеем что-то случилось — сработало бы то взрывное устройство, о котором он говорил, — Рено постучал пальцем по пульту терминала. — Файл ушел бы в параллельные организации.

— Подожди, — Рашель слегка наклонился вперед, — ты хочешь сказать, что вскрыта система связи?

— Один из слоёв оповещения, как минимум.

— Но… как?

— Они каким-то образом заставили сотрудничать Стеллу. Другого ответа у меня нет.

— Стелла была по-немецки сентиментальной курицей, — Мельникофф поморщился. — Не удивлюсь, если ее и заставлять-то не пришлось, а потом она сама покончила с собой. От избытка совести.

— Я тоже не удивлюсь, если её не пришлось заставлять. Учитывая сегодняшнее шоу.

— В смысле?

— В смысле — мальчишка прав, мы не можем так работать, — сказала Клара.

— Клара, не развивай, пожалуйста, сценарий "пауки в банке". Зачем радовать противника? У меня есть предложение.

Есть предложение. Потому что теперь у нас есть задача. Настоящая задача. Спрятать этого идиота от всех. Так чтобы ни СБ, ни низовые группы, ни черт с рогами не задумывались над этой историей. Чтобы всем всё было ясно. А потом мне придется отыскать его — тихо — подвести к нему людей — тоже тихо. И посмотреть, что он делает. И не мешать. И начать потихоньку дублировать. А коллеги мои, между прочим, через час-полтора решат, что я сговорился с мальчишкой. Или работал в паре с Ростбифом. Было же счастливое время, когда я считал операции с ипотечным кредитом головоломной проблемой…

…А пансионатский грузовичок был уже брошен возле аптечной лавки — полицейские не сегодня-завтра найдут, определят хозяина и пригонят обратно. Эней и Цумэ пересели в фермерский джип "Мицубиси-кватро", настолько разболтанный и обшарпанный, что его сразу же по взятии в аренду окрестили "победоносным навозным жуком". Эней сбросил форменную куртку, оставил её на водительском месте.

— А ты нагнал шороху, — сказал Цумэ.

— Какого там шороху! — Эней по старой привычке махнул через дверь. — Зажигалку дай. Эта… рыба-боксёр весь шорох на шелест перевела.

— Когда уже ты заведешь свою? — Цумэ бросил ему на колени дешевенький "светлячок". Эней поставил пламя на максимум и начал плавить "аусвайс".

— Прощай, Нури Балсар, — вздохнул Цумэ. — Ты был хорошим парнем и водителем. Ты каждый день безропотно выходил на работу к шести утра и уходил в четыре. Ты, восстав из мертвых, целых две недели самоотверженно вертел баранку ради фрау Ротенберг и её "Озёрного рая". Прощай, нам будет тебя не хватать.

— Ты знаешь, что самое забавное? — добавил он, когда аусвайс превратился в комок пластика, а чип не узнала бы даже его силиконовая родня. — Одна из групп практически не пасла здание.

— А что пасли?

— Соседей и окружающую среду. Заняли те позиции, которые по логике должны были занимать наши, если бы у нас были эти наши — так, чтобы в кратчайший срок блокировать любое вмешательство извне. И аккуратные такие ребята — еле мимо них прошел, а без заготовки и не прошел бы. Веселый парень этот ваш интендант.

— Угу. Хороший человек. Так что "подземка" работать будет, а у боевой пока гандикап…

Он снова тяжело вдохнул и выдохнул с задержкой.

— Кстати, ты заметил? — Цумэ посмотрел выжидательно.

— Что?

— Пока ты был там — у тебя одышки не было. Ни разу, когда ты в шкуре Нури Балсара беседовал с начальством, персоналом или гостями.

— Само собой. Потому что у Нури этого нет.

— Извини меня, друг, но ты далеко не гений вживания-по-Станиславскому. Просто в состоянии напряжения у тебя это проходит.

— Тем лучше. Чем тебя это беспокоит?

— Тем, что ты расходуешь слишком много, — Игорь не сказал "слишком много себя".

— Не больше, чем вы.

— Нет. Мы летим на основном баке, ты — на запасных.