– Опять золотистые плащи?! – зловеще произнес Сергей. – Сдается мне, что каждый второй приспешник веры в Зетро – убийца!

– Тут есть одна странность, – нахмурив брови, молвил Керт.

Он запустил руку в свою дорожную сумку и вытащил из нее одежду цвета золота.

– На, смотри! – он бросил плащ на постель Сергея. – Снят с того самого стрелка, что метился в вас с Ваней. Сбежавшие были в таких же. У тех, что посетили замок, поверх плащей были дорожные тоги, поэтому неизвестно – было ли у них что-либо подобное.

С каким-то непередаваемым омерзением, Седой развернул скомканное одеяние алкада – помимо кровавого пятна, на спине плаща красовался иссиня-черный круг, вышитый тонкой шелковой нитью.

– Что это? – Решетов изумленно ткнул пальцем в черный круг.

В ответ стрелок покачал головой.

– Мы не знаем. И никто в замке не слышал о подобных отметинах на плащах алкад …

Сергей скрипнул зубами и тихо произнес:

– Вот сейчас и я пожалел о том, что в замке нет проживающих служителей Зетро. Уж я бы допросил их с пристрастием …

Внезапно в его сознании мелькнуло воспоминание о древних земных воинах-крестоносцах.

– Скажи, – обратился он к Осану, – есть ли среди алкад воины? Я имею ввиду тех служителей, что несут веру в массы с помощью меча, огня или веревки?

Воин изумленно поднял брови, словно для него это было небывалым святотатством, и пожал плечами.

– Никогда о подобном не слышал! – уверенно ответил он. – Да и вообще, если не считать тот случай с Витаро, я никогда не слышал об агрессии, проявленной служителями Зетро. Те ренегаты были явно куплены Сетусом с потрохами! Обычно алкады миролюбивы и приветливы. Да и проповедуют они терпимость и смирение …

– Вот тут позволь с тобой не согласиться, – с тихой яростью в голосе промолвил Седой. – Я не приверженец вашей веры, и не имел чести плотно общаться с алкадами, но каждый раз, когда я с ними сталкиваюсь, я вижу смерть, которую они сеют вокруг себя!

– Прости меня, легата, но ты неправ …, – тихо ответил Осан.

– Это – лишь твое мнение! – недобро взглянув на него, бросил Седой.

В комнате повисло молчание – каждый тяготился своими невеселыми мыслями.

Наконец, тяжело вздохнув, Решетов поднял взор и спросил у Осана:

– Я тут вспомнил ваши обычаи … Тела Миланы и Наташи уже преданы огню погребального костра?

Воин покачал головой.

– Костер уже сооружен и по традиции их должны были предать огню еще с утра. Но мы ждали когда ты очнешься … Я понимаю, что из-за ран ты не сможешь присутствовать, но все же … Сейчас они в подвале … Уже полностью подготовлены, – Осан взглянул в окно. – До заката время еще есть, поэтому их танты успеют до закрытия врат чертогов Зетро. Нам нужно лишь твое благословение на церемонию …

Сергей тяжело вздохнул и медленно подвинулся к краю постели.

– Готовьте все. Я пойду …

– Постой! – воскликнул Керт. – Тебе нельзя! Ты еще …

– Я все сказал! – проворчал Сергей и, пошатываясь, поднялся на ноги. – Клюку мне какую-нибудь найди для опоры …

Опираясь на изогнутую рукоять трости, тяжело дыша и с трудом переставляя ноги, Решетов в сопровождении верных соратников вышел во двор замка. Глаза застилал пот, обильно льющийся со лба. Все тело неимоверно болело. Но, несмотря на это, он все же отдавал должное своим новообретенным возможностям – раны от стрел уже практически затянулись, о чем ему с безмерным удивлением поведал Мэтис, когда он одевался.

Эта мысль короткой вспышкой лишь на миг промелькнула в сознании, тонущем в океане скорби и душевной боли. Так плохо Сергею, пожалуй, не было еще никогда!

Он со страхом взглянул на жителей поместья, окруживших широкий погребальный костер. Там, на аккуратно уложенных и политых маслом дровах возлежали тела дорогих ему людей … Которых, после церемонии, он уже никогда больше не увидит. Сердце вновь сжалось от непереносимых страданий. Словно почувствовав его состояние, Осан положил ему на здоровое плечо свою крепкую ладонь.

– Легата, держись. Все мы разделяем твою скорбь …

Седой угрюмо кивнул и опустил взгляд, пытаясь скрыть слезу, сбегающую по щеке.

Присутствующие расступились, пропуская молодого легату к костру. Трагичные перешептывания и тихий плач стихли. Воцарилась мертвая тишина. Скрипнув зубами, Решетов направился к лестнице, ведущей на помост. Керт попытался взять его под руку, чтобы помочь взобраться наверх. Сергей повернул голову и безжизненно взглянул на него.

– Сам …, – едва шевельнулись его губы.