— С чего мне кому-то рассказывать, что мой парень, с которым я планировал «долго и счастливо», решил, что моя красная цена — пятьдесят кусков?

— Хм, чтобы найти его и надрать задницу?

Черт, его ответ заставляет меня улыбнуться.

— Он того не стоит.

— Это из-за него ты не заводишь постоянные отношения?

— А ты все еще девственник из-за страха быть геем? — огрызаюсь я.

У Мэтта отвисает челюсть. Не следует удивляться. Я надменный засранец, и веду себя соответственно. Спросите любого. Воспользовавшись заминкой, я выхожу из комнаты и, наконец, наливаю себе воды.

Слышу за спиной шаги.

— Не делай этого.

Боже, он говорит, как Дэймон.

— Не делать чего?

— Не соскакивай с темы. Ты пытаешься унизить меня, чтобы не говорить о собственном дерьме. Не выйдет.

Я залпом осушаю стакан.

— Не собираюсь с тобой это обсуждать. Нет, не так: здесь нечего обсуждать. Я должен был думать головой, прежде чем влюбляться в студента, живущего на стипендию, и именно я был настолько глуп, что последовал за ним в колледж, в уверенности, что отцу до нас не добраться. Мой бывший был мудаком. Мой отец оказался еще большим мудаком. Конец истории.

Внезапно сильные руки обнимают меня, и от этого простого прикосновения бешено колотящееся сердце начинает успокаиваться.

— Кто бы мог подумать, что мы с тобой найдем что-то общее, и это окажется проблема с отцами, — пытаюсь я отшутиться.

— Прости, я был предвзят. Думал, раз у тебя куча денег, тебе легко живется.

Я провожу пальцами по его мощному предплечью.

— По-разному бывает.

— И мне жаль, что в твоей жизни столько мудаков, — добавляет Мэтт. — Обещаю, что постараюсь не стать одним из них.

Улыбаясь, я прислоняюсь к нему спиной.

— Ты не так уж плох.

— Когда не угрюм, ага.

— Говорят, секс делает угрюмых счастливыми.

Мэтт стонет мне в затылок, толкается бедрами и упирается членом в мою задницу.

— Я готов, если ты не против.

Да, точно готов. Чувствую, как он становится тверже.

— Вот сейчас и узнаем, сверху ты у нас или снизу, — изрекаю я.

Мэтт смеется, его дыхание щекочет мою кожу, и меня пробирает сладкая дрожь. Закрываю глаза, чтобы насладиться этим ощущением.

— Уверен, мне будет хорошо в любом случае.

Мои веки распахиваются, я оборачиваюсь, не размыкая объятий.

— Откуда ты знаешь?

Мэтт криво улыбается.

— У меня дома столько игрушек, хоть секс-шоп открывай.

— Блядь, как же заводит.

Мэтт наклоняется, целует меня за ухом и спускается к шее. Он обхватывает руками мои бедра и притягивает к себе.

— И я опробовал их все. Все. До. Единой.

Мой член наливается и пульсирует, требуя свободы. Картинки, что рисует воображение… черт.

— Не подумай, что я извращенец, но хотелось бы как-нибудь увидеть своими глазами.

Мэтт смеется.

— И вовсе ты не извращенец.

— Как бы я ни жаждал лишить твою задницу девственности, сейчас я хочу, чтобы ты меня трахнул.

Мне это нужно. Нужно отключиться от всего этого дерьма с отцом. И лучшим проявлением бунта будет член в заднице. Да так, чтобы потом ходить в раскорячку. Я видел агрегат Мэтта. После него точно прямо не походишь.

— Не собираюсь отказываться, — шепчет Мэтт.

Мы переплетаем пальцы, и я тащу его вверх по лестнице на третий этаж. Мэтт присвистывает, когда мы заходим в спальню.

— Ты всегда так будешь реагировать? При каждом упоминании о моем богатстве?

— Да.

— Тебе скоро надоест.

Мэтт снова присвистывает, но когда я смотрю в упор, вскидывает руки, сдаваясь.

— Все, все. Наверное.

— Хорошо. Теперь мы можем приступить к траху.

Он с хищным взглядом толкает меня на огромную кровать, и мне ужасно нравится этот внезапный всплеск доминирования. Мэтт скидывает рубашку и садится на меня верхом. Его рот накрывает мой, и Мэтт рычит, когда я толкаюсь бедрами. Он тянет меня вверх, чтобы я тоже мог стянуть рубашку, затем расстегивает мой ремень и просовывает пальцы в штаны, обхватывая член.

Я откидываю голову, пытаясь сдержать стон и дрожь, охватившую тело. К плотной хватке Мэтта можно пристраститься.

Руки блуждают сами по себе, ощущая твердость могучих бицепсов и груди Мэтта. Вспомнив, как он отреагировал в самолете, нежно сжимаю его сосок. Мэтт тут же отталкивает мою руку. Я отстраняюсь, сбитый с толку.

— Я сейчас кончу.

— От того, что я поиграл с твоим соском? Значит, надо продолжить. Потом буду всем хвастаться, до чего я хорош.

Мэтт откидывается на пятки и смеется, когда я снова пытаюсь ущипнуть его.