– А почему в обход закона? Что плохого в официальном усыновлении?

– Ничего, кроме волокиты и людской молвы. А у Зинаиды всё продумано, и люди нужные прикормлены. В Питере. В роддомах, в ЗАГСах... И отчаявшихся родителей к ней подошлют, и дуру молодую, что надумала от лишней ноши избавляться, а срок пересидела. Вот Зинаида и парует. Детей с родителями. Разве не благородное дело?

– И почём нынче благородство? Оно ведь у неё не бесплатное, надо полагать?

– Бесплатное – значит несерьёзное, Лент. Не только платное, но и дорогое.

– Сам-то чем расплатился?

Егор покачал головой: – Зачем тебе? Я на твой вопрос ответил. Анна приёмная. Мы долго ждали. Зинаида – не дура, про тёмный мир всё знает, ауру видит. Нас с Татьяной сразу вычислила, а когда жена пошла к ней за помощью, первым делом ей объяснила, что простому ребёнку у нас будет тяжело, нужно ждать светлого. Вот так в девяносто пятом у нас «родилась» Анна.

– В Питере?

– Ага. В первом роддоме. По документам. И не вздумай разыскивать её мать, её мать – Татьяна! Тебе должно быть достаточно и того, что Анна – самая обычная светлая, а у светлых не бывает тёмных родителей, значит, и «договоров» никаких быть не может.

– Мне нужно поговорить с Зинаидой, Егор. Только поговорить. Может, она вспомнит что-то необычное. А пока давай думать, что дальше делать. Как наших женщин выручать.

«Наших» прозвучало самонадеянно. Руки-то он попросил, но согласия пока не получил. Ни от отца, ни от самой Анны. «Иначе мне не жить» – воспоминание приятное, но обозначать, и правда, могло всё что угодно. Поэтому, когда Егор сложил губы в покровительственную ухмылку, Лент не обиделся. Заслужил. Но леший, как оказалось, имел в виду совсем другое.

– Для начала тебе хорошо бы научиться нашим женщинам доверять, Лент, – а вот и отцовское согласие. – Попомни моё слово: на выручку ты собрался рано.

Оставив Егора с Айей разбираться с полицией, Лент усадил Розу и Савилу в машину Ильи и порулил в город, надеясь, что уж до Ростова-то как-нибудь доедет и без навигатора, по знакам.

До главной дороги под колёсами шуршала и разлеталась комьями сухая земля, а как выехали на асфальт, сразу чинно разъехались с автомобилями, украшенными мигалками, ничем, впрочем, их не заинтересовав. Любой тёмный знает, как отвести глаза, а когда их трое, тёмных, то люди от них сами отворачиваются.

В машине говорили мало. Лент сосредоточился на дороге. Савила – на связи: она стучала по экрану телефона, вытягивала руку в разные стороны и даже высовывалась из окна – сигнала не было. Роза тихо сидела сзади, погрузившись в свои мысли. Лент иногда ловил в зеркале её задумчивое лицо и прикрытые глаза.

Ехали в «Московский Тракт», под защиту триста первого номера. Лент рассудил так, что в безопасности, пусть и условной, думаться им будет лучше.

На въезде в город Савила поймала наконец сигнал и созвонилась с товарками, заведя свою шарманку про дисциплинарные слушания. Ох, уж эти Ленту новые веяния.

Ключи от номера он не сдавал, не интересуясь местными правилами, поэтому приготовился проскочить лобби отеля транзитом, однако глаз зацепился за знакомое лицо неподалёку от стойки. Первой реакцией была защитная, не из новых ли знакомых эта полноватая дама с виноватым взглядом? Но сзади хмыкнула Савила: «А вот и Тамара Александровна, собственной персоной», и Лент сразу расслабился. Свои.

Это действительно была Анастасия Саровская, изменившаяся не в лучшую сторону. В ширину. Лент привык к тому, что ведьмы за собой следили, возможно, оттого и не узнал.

– Здравствуй, Анастасия, – буркнул он на ходу, – пошли наверх, поговорим там.

Он помнил все вопросы, которые собирался задать этой зелёной, но все они касались тайн деторождения. А недавно полученная информация внесла коррективы в интересовавший его предмет. Конечно, Лент по-прежнему был не прочь уточнить у Анастасии, зачем Татьяна моталась в Москву к своему экстрасенсу, то есть к ней, но к дисциплинарным разборкам Савилы иметь отношение он не хотел. Тем более к таким, по вопросам «жизни и смерти». Ведь именно за этим Саровская просилась на приём к Савиле, если он правильно помнил.

Ладно, иногда можно и просто послушать.

Мини бар в номере оказался пополненным. Роза тут же разобралась с его содержимым и устроилась в кресле у выхода на балкон с бутылкой газированной воды. Савила взяла себе пива и залезла поверх покрывала на кровать, устроившись по самому центру, так, чтобы видеть всех оттуда, из спальни. А Лент открыл жестянку колы и полуприсел на рабочий стол. Только Саровская осталась стоять между ними, как нашкодивший сорванец.

– Лаврентий Петрович, нам бы с глазу на глаз поговорить.