Шрифт:
Где же этот чертов телефон!
Сейчас позвоню Артуру и он меня заберет!
Сумочка выпала из моих рук, всё её содержимое рассыпалось на белом кафельном полу, вместе с моими витаминами для беременных, которые как бусины со звоном разлетелись по кафелю.
Среди всех вещей я увидела какой-то клочок бумаги. Развернула и немо вскрикнула, когда прочитала то, что там было написано. Меня накрыл лютый ужас, а вместе с этим окружающий мир завертелся как на каруселях.
Я потянулась к телефону, но следующий спазм был такой сильный, что я выронила телефон из рук, но успела нажать кнопку вызова. Обхватила живот руками и всхлипнула, прижавшись спиной к стене. Медленно сползла по ней вниз…
Мамочка!
Помогите…
Кто-нибудь!
Телефон, лежащий на полу, вдруг ожил.
— Мила?
Пауза.
— Мила!
— Ты где? Куда пропала? Я тебя по всему залу бегаю ищу?!
— Ар-ту…
Я попыталась закричать, но у меня внезапно пропал голос, а перед глазами, сквозь сгущающуюся темноту, мелькала та злосчастная записка:
“Тебе здесь не место. Ты должна исчезнуть…”
Бам!
Рядом прозвучал какой-то хлопок.
А потом кто-то выключил свет.
Кажется, я потеряла сознание…
Глава 13.
Артур
— Мила! Мила-а-а! Твою мать!
Я влетаю в уборную, вместе с охранниками, и становлюсь на лет двадцать старее. Такое ощущение, что мои волосы за секунду поседели.
Мила лежит на полу, свернувшись клубочком, тихонько стонет и трясётся.
— Ягодка!
Подбегаю, падая рядом на колени. Моё сердце сжимается от ужаса, когда руки ложатся на её плечи, переворачивая девушку на спину.
Её глаза закрыты. Лицо белое-белое. Она обнимает живот и периодически вздрагивает. Я понимаю, Милу мучает боль. Ей очень больно!
— СКОРУЮ! Быстро, мать вашу, в скорую звоните!
Кто-то из охранников впопыхах нажимает кнопки на экране телефона и вызывает скорую неотложную помощь, второй принимается осматривать помещение, третий тоже делает срочные звонки, потом вылетает наружу, с целью взять под контроль ситуацию в зале.
А я не знаю, что мне делать, не знаю, как ей помочь!
Что-то шепчу малышке на ухо, прижимаю к груди, глажу живот, пытаясь хоть немного её расслабить и успокоить! Но с горечью понимаю, что это… неужели это отравление?! Или угроза выкидыша.
— Мила! Посмотри на меня, ну! — легонько встряхиваю.
В уборную влетают какие-то люди, в том числе и хозяин заведения. Бросаю на него укорительный, сверкающий яростью взгляд.
— Господин Королёв! О, боже мой! Что у вас п-произошло?
Жириновский Борис.
Жирный боров, который владеет данным заведением. Он один из первых примчался на шум, в ступоре застыл в проходе уборной.
Пухлый толстяк с залысиной на голове и тонкими усиками, нервно мнётся на одном месте, будто понимает, что это всё! Это конец… Я его убью, а его ресторан парашный сравняю с землёй, не оставив даже руин.
— Моей женщине стало плохо! После того, как она переступила порог вашего заведения. Скорую уже вызвали!
— Уверяю вас, наша еда здесь ни при чём!
Вот сука.
Вместо того, чтобы принять ответственность, он принялся оправдываться, дабы спасти свой толстый зад.
— Рот свой закрой, Борис. Это мы выясним, — рыкнул на него таким устрашающим тоном, что он, судя по перекосившемуся лицу, будто обмочился в штаны.
— Прошу вас, сохраняйте спокойствие, пройдемте в мой кабинет!
Один из охранников дёргается к Миле, но я его резко останавливаю жестом.
— Назад! Я сам.
Соблюдая осторожность, поднимаю Милу на руки, прижимая к груди. Тонкими, ледяными пальчиками она пытается ухватиться за лацканы моего пиджака. Но Мила так слаба… Что-то бессвязно бормочет посиневшими губами. Бредит. Дрожит. Её глаза закрыты. Ресницы влажные. По щеке катится слеза.
Твою мать!
— Ар-тур… Ар-утр… — тихонько, жалобно постанывает, утыкаясь носом в грудь.
Зовёт меня.
Зовёт…
Так отчаянно, так жалобно, что сердце в груди замирает.
Пиздец.
Как мне всё это выдержать?
При мысли, что я могу её потерять, мне становится адски страшно. Я бы сейчас всё отдал, чтобы поменяться с ней местами и забрать её боль.
Вношу Милу в кабинет владельца заведения, укладываю на диван.
— Скорая где?!
Я на грани срыва.
Мечусь в кошмарном аффекте.
Вообще ничего не соображаю, еле-еле себя контролирую.