Договорились так: она уезжает в Оренбург, я остаюсь работать в Свердловске, но ровно через год мы встречаемся на нейтральной территории — не в Оренбурге или Свердловске, а в городе Куйбышеве. Там, решили мы, окончательно и поймём, остыли за это время наши чувства или, наоборот, сохранились, выросли. Так оно и случилось.

Я уже рассказывал, что тот год у меня выдался очень напряжённым, пришлось осваивать двенадцать рабочих специальностей, продолжать играть за сборную города по волейболу. И так совпало, что как раз ровно через год в Куйбышеве проходили зональные соревнования. Мы созвонились. Она очень волновалась, я даже голос её еле узнал. Я, конечно, тоже переживал, но был настроен даже весело. Договорились встретиться на главной площади города во столько-то часов.

На этой площади находилась гостиница, в которой мы жили во время соревнований. И вот, выйдя из гостиницы, я увидел её на площади. Сердце готово было вырваться от нахлынувших чувств, я поглядел на неё, и мне все стало ясно — мы будем теперь вместе всю жизнь. Провели мы весь вечер и всю ночь, гуляя, говорили друг другу о многом-многом. Вспоминали и студенческие времена, и то, что произошло за год. Хотелось слушать и слушать любимого человека, смотреть на него день и ночь, просто молчать, потому что и так, без слов, все было понятно.

Вся дальнейшая жизнь показала, что это была судьба. Это был именно тот выбор — один из тысячи. Ная приняла меня и полюбила таким, каким я был, упрямым, колючим, и конечно, ей было со мной не так просто. Ну, а про себя я не говорю: полюбил её, мягкую, нежную, добрую — на всю жизнь.

Приехали мы в Свердловск, собрались в комнатке общежития, где я жил, с группой институтских ребят и девчат и объявили всем, что решили пожениться. А перед этим сходили в загс Верх-Исетского района. Тогда не было какой-то предварительной заявки на регистрацию — пришли со свидетелями, зарегистрировались и вернулись домой.

Так получилось, что в институте, особенно в последние годы, когда свадеб было много, я был одним из главных организаторов так называемых комсомольских свадеб, которые устраивались обычно в столовой общежития: шумные, весёлые, интересные, с выдумками. Так что я стоял как бы у истоков рождения многих семей. И вот, все мои друзья объединились и решили, так сказать,«отомстить» и сделали очень весёлую комсомольскую свадьбу. Организовали её в Доме крестьянина, съехались на неё ребята и девчата со всей страны, многие ведь уже уехали работать в другие города. Это была настоящая свадьба, на которой было примерно полтораста человек. Чего только ребята не напридумывали, особенно Юра Сердюков, Серёжа Пальгов, Миша Карасик, да и другие мои друзья. Они сделали все, чтобы эту свадьбу мы запомнили на всю жизнь, ребята сочинили целую оду, подарили нам смешную самодельную газету, какие-то весёлые плакаты, другие забавные сюрпризы. К сожалению, эти прекрасные подарки сохранить не удалось, они затерялись со временем. Жаль.

Свадьба гуляла всю ночь. Но это, оказалось, не все. Мои родственники стали требовать ещё одну свадьбу, поскольку в Доме крестьянина далеко не всем хватило места, там, главным образом, собралась молодёжь. Провели свадьбу для родственников. Приехали в Оренбург, а там уже родные Наи тоже требуют свадьбу, третью по счёту. А семья у неё настоящая, крестьянская, со старыми традициями в доме. Сыграли и там, человек, на тридцать, у неё в доме. У родителей Наи был частный небольшой домик с огородом, прямо в городе.

Несколько дней мы пробыли в родительском доме, вечером сидели на крылечке, оно выходило на большую поляну, разговаривали, мечтали — мечтали о будущем, о том, как сложится наша жизнь, о разном…

А потом вместе со мной она вернулась в Свердловск, стала работать в институте Водоканалпроект и проработала в этой организации свыше 29 лет, была главным инженером проекта, руководила группой. Человек добросовестный, коллеги, с которыми она работала, уважали её, и работалось ей как-то легче, чем мне, по крайней мере, мне так казалось.

Меньше, чем через год отвёз жену в роддом. Хотел, конечно парня, а родилась дочь. Но я был доволен, назвали девочку Леной. Были с ребятами около роддома, кидали в окно цветы. Потом вернулись в общежитие, отметили это событие, ужин был весёлый. Через два года с небольшим опять повёз Наю в роддом. Хотя я человек не суеверный, но выполнил все обычаи, какие требовали от меня знатоки: и топор под подушку положил, и фуражку. Мои друзья, специалисты по обычаям, говорили, что теперь точно родится мальчик. Но не помогли все проверенные приметы, родилась ещё одна дочка — Татьяна. Очень мягкий, улыбчивый ребёнок, по характеру, пожалуй, больше в мать, а старшая — в меня.

Я, честно признаюсь, подробности того времени не помню. Как они пошли, как заговорили, как в редкие минуты я их пытался воспитывать, поскольку работал чуть ли не сутками, и встречались мы только в воскресенье, во второй половине дня, у нас был общий обед. А когда дочки стали постарше, мы устраивали себе праздники и ходили обедать в ресторан, чем доставляли им огромную радость. Днём в ресторане «Большой Урал» народу обычно было мало. Мы заказывали обед с мороженым, что для Ленки и Танюхи было особенно важно.