Рик лежал на полу в луже крови и один из полицейских зажимал ему рану в боку.

— О, господи, — пошатнулась девушка, едва не теряя сознание.

— Всё хорошо, — заметив её, выдавил Рик. — Дана, со мной всё будет нормально. Нет-нет, порядок, это моя девушка, — заверил он полицейского, удерживая её взгляд. — Не надо слёз.

Дана и не заметила, что снова плачет. Вбежавшие медики, разложив носилки захлопотали над раненым Риком, а она потерянная и напуганная тонула в водовороте немых не высказанных эмоций.

— Мэм, вам нужна помощь? — в её сознание врезался голос полицейского.

— Нет. Но я поеду с ним! — спохватилась Дана, уцепившись за носилки.

Ей позволили сопровождать Рика только по его настоятельной просьбе. А в скорой Рик потерял сознание. И всё то время, пока врачи боролись за его жизнь в операционной Дана сидела в коридоре, забравшись на стул с ногами, ощущая своё полнейшее одиночество. Не с кем было поделиться, кого-то позвать на помощь, позвонить, чтобы просто услышать подбадривающие слова. Одиночество — это когда не с кем разделить отчаянье или радость. Кроме брата у неё на этом свете больше никого не было. Оказывается, пока она боролась с болезнью Алекса, она растеряла всех друзей, которые на деле оказались просто знакомыми. Вот и получается, что у неё остался только Алекс и … Рик. Именно в этот момент, сидя в одной его рубашке, дрожа то ли от холода, то ли на нервной почве, Дана осознала, как сильно она привязана к этому сложному парню, как боится его потерять. И не потому, что зависит от него финансово. Здесь таилось что-то другое, здесь зародились чувства, такие же сложные, запутанные, но пылкие. Сердце отзывалось на каждую мысль, когда Дана думала о Рике, желая снова оказаться в его стальных объятьях, услышать насмешливый голос. Сегодня она его окончательно простила.

— Мисс Вилар?

Услышав своё имя, Дана вскочила со стула, наткнувшись взглядом на зовущего её доктора.

— Операция прошла успешно. Пришлось удалить селезёнку, но другие жизненно-важные органы не пострадали. Мистера Саттона перевели в отдельную палату. К нему можно, но он проспит ещё несколько часов…

И переполняемая эмоциями девушка кинулась доктору на шею. Это было всё, что она хотела услышать. Для себя Дана твёрдо решила, что если Рик выживет и выкарабкается, то все неприятности разом останутся позади и её жизнь, наконец-то, наладится. И вот теперь на её горизонте пробилась полоска света и надежда воспряла духом.

— Спасибо, — смутившись, шепнула Дана.

— Палата 23 В, — понимающе кивнул доктор, видимо уже наглядевшись за время своей практики на подобного рода драмы.

Присев рядом с больничной кроватью, на которой Рик казался такими умиротворённым, Дана, наконец, смогла спокойно вздохнуть. И обессилив от пережитого, она уронила голову на краешек кровати, отключившись за считаные секунды.

Её разбудило прикосновение. Кто нежно гладил кончиками пальцев её щеку.

— Привет, — прошептал Рик, как только Дана выпрямилась, скривившись из-за затёкшей шеи. — Солнышко, прости, что тебе пришлось всё это пережить. Я очень сожалею, я кругом виноват перед тобой, — его голос был ещё слабым, и чтобы он не тратил силы понапрасну, Дана приложила пальчик к его губам.

— Главное, чтобы ты теперь поправился.

— Главное, что ты здесь.

— А где мне ещё быть? Я бы места себе не находила, мне нужно было быть ближе, чтобы видеть и чувствовать тебя, чтобы быть уверенной…

— Я люблю тебя, — выдохнул Рик, не дав ей договорить. — Я не мог умереть, потому что люблю тебя … так сильно. Ничего не отвечай. Просто знай.

Сжав его руку, Дана смотрела на него во все глаза, ни капли не сомневаясь, что Рик говорит искренне, от всей души, потому что она увидела в глубине его глаз отражение его сердца. Он действительно полюбил. Потянувшись к нему, Дана стала покрывать его лицо нежнейшими поцелуями, а затем захватила его губы, пока Рик не застонал от удовольствия.

— Всё, я уже выздоровел, пошли домой.

— Не вздумай шевелиться, Саттон. Я серьёзно. Сделай мне одолжение, отнесись к своему выздоровлению со всей ответственностью, — улыбаясь, проворчала Дана.

— Хорошо. Клянусь, буду паинькой. Если ты поедешь домой отдохнуть, приведёшь себя в порядок, поешь и оденешься потеплее. Это никуда не годится. Ты не должна страдать из-за меня.

— Нет, я останусь здесь, с тобой, — упрямо мотнула она головой.

— Пожалуйста, Дана. Ты ведь знаешь, что я прав, — произнёс он как можно мягче. — Напоминаю, мне нельзя нервничать. Так что вы подчинитесь мне, мисс Вилар, посадите свою драгоценную попку в такси и поедете отдыхать. Можешь собрать свои и мои вещи, если тебя это успокоит. В ту квартиру я больше не вернусь. Поживём в отеле, пока я не подыщу нам другое жильё.

— Ладно. Я туда и обратно, — с тяжёлым вздохом согласилась Дана, но, прежде чем уйти — она снова крепко поцеловала его в губы.

Теперь ей и самой было жутко находиться в этой квартире. Приняв душ, Дана проспала три часа, затем одевшись и плотно пообедав, на удивление после сна у неё обнаружился волчий аппетит, она собрала в сумку вещи на первое время и захлопнув за собой ненавистную дверь, помчалась к Рику в больницу.

– Другое дело, — встретил он её улыбкой. — Иди ко мне я соскучился.

Этот коктейль из нежности, страсти и абсолютно нового ощущения влюблённости — кружил голову, заставляя сердце пропускать удары, пальцы дрожать, а губы тянуться друг к другу, и душу при этом охватывала такая сладкая эйфория, заставляя поражаться собственным мыслям и стыдиться желаниям. Дана, по крайней мере, смутилась. В последние два дня её неудержимо к нему тянуло.

– Я собрала кое-какие вещи, — пробормотала она, заправляя волосы за ухо.

– А я снял номер в отеле, — следя за ней внимательным взглядом, произнёс Рик. — И дал показания против Ким. Я требую, чтобы против неё завели уголовное дело. Выстрелив в меня, она на самом деле дала мне в руки оружие. Теперь она или даст мне развод или окажется в тюрьме. Тебя скорее всего тоже допросят.