— Действительно пора определиться, — все еще похохатывающий Юрий вновь придвинулся к столу и долил кипятка в свой стакан. — Идеала все равно не найти — такого места, где людей ВООБЩЕ никогда не бывало, просто нет — не геологи, так нефтяники, газовики и всякие прочие буровики, а еще археологи, этнографы, старатели, туристы, плюс еще местные, староверы, просто охотники. Одна надежда, что в начале 19-ого (века) или в конце 18-ого разного народа шляется все же поменьше, а дальше как повезет. —

— Два века, — Семен Никифорович будто попробовал сказанное на вкус. — Прожить два века и никому не попасться на глаза — такое вообще возможно?
–

— В Центральной России вряд ли, а там тайга, тундра, болота — мало людей, огромные пространства, трудно доступные места. Весь народ что там шляется, именно шляется, а не обыскивает местность или целенаправленно кого-то выслеживает. —

— Охотники из местных? Какие-нибудь буряты или эвенки, они-то как раз ищут и пусть совершенно случайно, но вполне могут встать на след. —

— Значит им не повезет. Сомневаюсь, что исчезновение 1–2, 5-10, пусть даже 20-ти тунгусов в тайге как-то радикально повлияет на будущее. Да и вообще всякие исторически значимые личности по таким местам не шляются, разве что Сталина или какого другого революционера прибьет, когда те будут дергать из ссылки, но тут вероятность один на миллион. И вообще таким беглецам не до поисков чьих-то следов — свои бы ноги унести. —

— Погоня?
–

— Да какая там погоня?! Кто за ними гонялся?! Насколько я знаю все революционеры жили там как на курорте: на охоту ходили, с бабами развлекались, отъедались, самообразовывались, книжки писали — рай да и только! А когда нужно, уходили без каких-либо проблем. Сталин вон вообще вы. ал пол Сибири — чуть не в каждой деревне там сидит хотя бы один утверждающий что он его сын старик!
–

— Два века, — снова повторился Семен Никифорович. — Самые тяжелые периоды — Гражданская война и освоение Сибири после Отечественной. —

— Не согласен, — возразил Юрий. — Во время Гражданской все основные события раскручивались рядом с железными дорогами и крупными судоходными реками, исследовательские экспедиции не отправлялись, освоением земель никто не занимался, даже местные не очень далеко уходили от тогдашних центров цивилизации — их к тому времени уже хорошо подсадили на табак, патроны, стальные изделия и прочее. Ну а те, кто придет после Отечественной, в большинстве своем глубоко городские люди и совершенно не знают тайги — опытный лесовик спрячется от них без проблем. —

Семен Никифорович задумчиво отхлебнул чаю и вынужден был признать правоту молодого собеседника:

— Может быть ты и прав. — И тут же вновь как заклинание повторил: — Но все-таки два века, целых ДВА века! Одна случайная пуля или какой-нибудь несчастный случай, природный катаклизм, лесной пожар и все — с сундуком было легче, а тут живое существо: ему нужно есть, пить, спать. —

— Тут уж как карты лягут, — с видом фаталиста пожал плечами Юрий. — Если кто и справится, то это Дядины ''Приносящие рассвет''.
–

— Да, — согласился Семен Никифорович, — серьезные ребята, пускай на вид соплей перешибешь.
–

— Точно. Если они в полном или хотя бы половинном объеме сохранят свои возможности, то местным вообще нечего ловить — я ведь не для красного словца про 20 тунгусов ввернул — завалит и больше, хоть с огнестрелом, хоть без. Но всякие подобные подвиги понадобятся только в том случае, если не будет магии, а если БУДЕТ, то никакие тунгусы, буряты и прочие урзалы его никогда и ни за что не найдут!
–

— Как будешь изымать заготовку из вирт-мира? Не боишься, что твое вмешательство обнаружат? — старый ученый несколько вильнул в сторону, хотя и остался в общей канве обсуждения будущего эксперимента.

— Да не должны, — Юрий отхлебнул большой глоток и чуть сморщился — слишком много разговоров, вот чай и подостыл. — Каждый день в Серединном мире гибнут сотни тысяч, миллионы, десятки миллионов заготовок, про неписей я и не говорю. Нет, не должны спалить — как только я устроился на работу, то тут же начал копать на предмет безопасного изъятия матрицы, ну для основного переноса, а изъять одного единственного заготовку это просто ерунда. Только сделать все надо быстро — 3–4 дня и матрица начнет повреждаться. Кстати, когда будем проводить БОЛЬШОЙ эксперимент, точно также ни в коем случае нельзя тянуть дольше трех дней.
–

Юрий звенькнул стаканом, через-чур резко поставив его на стол, и не сдержав чувств быстро провел рукой по разложенным на столе бумагам, затем поднял на ученого горящие глаза.

— Так не терпится побыстрей закончить со всей этой волокитой и перейти к делу! Считай у нас финальная репетиция — впервые отсылаем в прошлое живое разумное существо! К тому же эксперимент даст нам столько ответов на очень важные вопросы: смогут ли долгоживущие расы жить столько же сколько живут в Серединном мире или по крайней мере подольше обычных людей (?); будет ли действовать магия, настоящая магия, а не природная особенность неразумного насекомого (жука-колдуна) (?); как поведут себя игровые тела в реальном мире, что сохранят, что потеряют (?); будут ли заготовки нам по прежнему верны (?) — какой из этих вопросов для нас важней даже не возьмусь судить! Каждый из них может радикально изменить всю стратегию подготовки к будущей жизни на Земле. Если заготовка справится, то мы сразу, ЗАРАНЕЕ получим на них ответы — представляете?!
–