никогда. Это были пустые билеты...

Я уже никогда не буду богатой, тут уж

ничего не поделаешь...

Я сегодня чуть не уехала на поезде с Гертой,

Гретель, Ильзе и мамочкой и пожили бы

там в свое удовольствие, так как это

всегда самая большая радость, когда и

другие с тобой радуются...

Но ничего не вышло с поездкой...

Сегодня вечером я иду с Гертой ужинать.

Что может ещё сделать в 23 года женщина.

И я, таким образом, закончу свой день

рождения - "жратвой и выпивкой"...

Я полагаю, что я действовала и в его духе...

11. II. 35 г.

Сегодня он был здесь. Но никакой собачки,

никакого гардероба. Он даже не спросил,

есть ли у меня какое-нибудь желание ко дню

рождения. Сейчас я сама купила себе

украшение: цепочку, серьги и кольцо за 50 марок...

Все очень красивое. Надеюсь, ему понравится.

Если нет, то он может сам для меня

разыскать что-нибудь.

15. II. 35 г.

С Берлином, кажется, теперь получится. То

есть пока я не в рейхсканцелярии, я не верю еще

этому. Надеюсь, этот счастливый

случай представится...

Жаль, что вместо Шарли не может пойти

Герта. Гарантия, что с нею было бы весело

несколько дней. Очевидно, будет большая "скука",

так как я не считаю, что Брюкнер в виде

исключения проявит свое любезное отношение

к Шарли...

Я боюсь ещё по-настоящему радоваться,

но все может быть чудесно, если все

получится. Будем надеяться!

18. II. 35 г.

Вчера он пришел совершенно неожиданно,

и это был восхитительный вечер...

Но самое прекрасное - это то, что он лелеет

мысль забрать меня из магазина и (но я не буду

лучше пока так радоваться), подарить мне домик.

Я просто не могу об этом думать - так чудесно

было бы это. Мне больше не нужно было бы

отрывать "почетным" клиентам дверь и быть за

продавца. Милый Бог! Сделай так, чтобы это в

обозримом времени осуществилось...

Бедная Шарли больна и не может ехать со мной

в Берлин. Ей действительно не везет. Но, может

быть, это к лучшему...

При всех обстоятельствах Брюкнер очень груб

с нею, и тогда она была бы ещё несчастнее...

Я так бесконечно счастлива, что он меня так

любит, и молюсь, чтобы это осталось навсегда.

Я никогда не хочу быть виноватой в том, что

он когда-нибудь разлюбит меня...

4. III.

Я уже снова страшно несчастлива, так как я

не могу ему написать, именно поэтому мой

дневник должен услышать мой плач...

В субботу он пришел. Вечером в субботу был бал

в городе Мюнхене. Фрау Щварц подарила мне на

него билет в ложу, таким образом, мне

непременно нужно было пойти туда, после

того как я уже согласилась...

До 12 часов я провела у него несколько

чудесных часов, а затем, с его разрешения,

на два часа пошла на бал...

В воскресенье он обещал мне, что я снова его

увижу. Но, несмотря на это, я позвонила в

"Остерию" и попросила Верлина передать, что

я жду от него сообщения. А он просто уехал в

Фельдафинг и даже отказался от приглашения

Хоффмана на кофе и ужин. Все можно

рассматривать теперь с двух сторон. Может

быть, он хотел побыть один с доктором

Геббельсом, который здесь был, но тогда он

все же мог бы меня уведомить...

Я сидела у Хоффмана как на горящих углях и

все время думала, что он вот-вот придет. Потом

мы отправились на поезд, как вдруг он

уехал, и мы увидели лишь красные огни поезда...

Хоффман снова слишком поздно вышел с нами

из дому, и таким образом я даже не могла

попрощаться. Может быть, я смотрю снова

слишком мрачно, надеюсь, что я сделаю это, но

он теперь не придет 14 дней, а до тех пор я

несчастлива и нет покоя...

Хотя я не знаю, почему он может злиться на

меня, может, из-за бала, но он же мне

разрешил...

Я зря ломаю себе голову из-за причины, что