Оливер старался не обращать на них внимания и не слушать. С мрачным видом он наблюдал, как Ник принялся увлеченно рисовать на вырванном из тетради листе кого-то очень сильно напоминающего их воспитателя Сэма. Только вместо носа у него был уродливый свиной пятачок и из рта торчали клыки. В любой другой момент, Оливера этот рисунок, несомненно, развеселил бы. Но сейчас, когда мальчик никак не мог отделаться от своего беспокойства за Генри и малышку Нэнси, карикатурное лицо Сэма вызывало у него только отвращение и толику тревоги.

Что если их поймает Сэм? Что он с ними сделает? Оливер никогда об этом никому не говорил, но воспитатель немного его пугал. Было что-то в его взгляде липкое и неприятное, когда мальчик замечал, как тот на него смотрит. Что-то, от чего у Оливера кожа покрывалась мурашками, а сердце испуганно ускоряло свой ритм, и мальчику тут же хотелось убежать как можно дальше. Иногда Сэм пугал его даже больше, чем их директор или сторож, и уж точно намного больше, чем Том, Донован и Шкаф.

Мальчик тяжело вздохнул и потер переносицу. Быстрее бы уже все закончилось, и они смогли спокойно вздохнуть. Может быть, тогда и эта Джейн от них отстанет? Она безумно сильно раздражала Оливера, и мальчик даже не мог толком понять почему. Все потому, решил для себя Оливер, что она наглая и приставучая рыжая девчонка, которая лезет куда не просят. И что только Генри в ней увидел? Он настолько сильно погряз в своих размышлениях, что не заметил, как троица придурков закончили наконец похваляться и теперь пристальными взглядами изучали Оливера и Ника.

Шкаф, широко улыбаясь своей туповатой неприятной улыбкой, подмигнул друзьям, затем схватил с прикроватного столика чью-то тетрадь и швырнул ее в Оливера, попав ему прямо по уху.

– Как там ваш друг, а, придурки? – пробасил он, мерзко хихикая.

Щеки Ника покраснели от гнева, он опустил голову, чтобы не видеть лица ублюдков и мимолетно не ляпнуть им что-то такое, что могло бы их выдать, и принялся разглядывать свои ботинки. Оливер же, напустив на себя равнодушный вид, молча поднял упавшую на пол тетрадь и положил ее на тумбочку.

– Эй, отвечайте, когда к вам обращаются! – скалясь, вторил ему Том. Он вдруг вскочил на ноги, схватив табурет, подошел прямо к Оливеру и Нику, поставив его, уселся, скрестил на груди руки и пытливо поглядел на обоих мальчишек. – И скажите заодно, куда это вы двое недоносков ходили ночью?

Мальчишки переглянулись, у Ника в горле застрял ком, он боялся, что, если начнёт говорит, его голос будет дрожать так сильно, что он сразу их выдаст. Оливер, как на автомате повторил всё тоже самое, что он говорил ещё вчера шестеркам Тома.

– Это мы уже слышали, – вмешался Донован. – Только вот как-то странно, что Хреногрызка тоже не спала в эту ночь – Роуз встретила её в коридоре, она откуда-то возвращалась, – мальчик прищурился, и как коршун следит за своими жертвами, так же и он следил за реакцией Оливера и Ника, и пытался что-нибудь прочитать по их лицам.

– Мне всё равно с кем она путается, – равнодушно сказал Оливер.

– А я думаю она была с вами.

– Ты думаешь, она путалась с нами? – Оливер зашелся нервным смехом, и посмотрел в глаза Доновану, как бы говоря: "ты совсем идиот, или только прикидываешься?"

– Нет, путаться с парой жалких педиков она бы не стала. Вы что-то задумали, верно? – Том ещё ближе пододвинулся к мальчишкам, и казалось вот-вот примется выбивать из них правду.

– Нет мы ничего… – начал Оливер, но Том стремительно сцепил ладонь на шее у мальчика, повалил его на кровать, и начал постепенно сжимать, перекрывая кислород. Ник было хотел помочь, но сзади на него налетел Шкаф. Ник брыкался, но это совсем не помогало.

– Клянусь я выбью из тебя правду! – зашипел прямо в лицо Оливеру Том. – Говори, что вы задумали.

– Зачем нам что-то задумывать? – сдавленно еле проговорил Оливер, в глазах у него потемнело: «ещё немного и случится приступ».

– Чтобы помочь своему дружку.

– Никакой он нам не друг! – быстро выпалил Ник. Он готов был сказать всё, что угодно лишь бы спасти друга. Ник боялся, что Том действительно задушит его, а вслед за ним Шкаф задушит его самого. Том обернулся на мальчишку и даже выпустил из своей хватки шею Оливера.

– Он слабак, – прерывисто дыша, начал Оливер, – нам нужно было сразу быть на вашей стороне. – Внутри у него все клокотало от злости и неприязни к трем садистам, возомнившим себя самыми главными, и от того, что сейчас приходилось им подыгрывать.

Лица Тома и Шкаф удивленно вытянулись, приобретая невероятно комические выражения, они шокировано покосились друг на друга.

– Опа! Как мы заговорили! – воскликнул Шкаф, его маленькие черные глазки загорелась от восторга, а рот растянулся в довольной улыбке.

Донован быстро глянул на друга и презрительно скривился.

– Я думаю они хотят нас наебать! – сказал он Тому, затем подошел вплотную к Нику и Оливеру, пронизывающе осмотрел каждого из них и нахмурился. – Или я ошибаюсь, уроды?