Мартин коснулся моей шеи и обхватил подбородок, который приподнял, чтобы увидеть мои глаза. Он внимательно изучал мое лицо и затем отчетливо произнес:

— Вы мне нагло лжете, Оливия Браун. Ваше тело читается, как открытая книга. Его реакции никак не изменились с нашей последней встречи.

Я сглотнула, а затем увлажнила пересохшие губы.

— Не понимаю, о чем ты…

— Как только мы заговорили об интимном, ты раскраснелась, зажалась… А твои мурашки до сих пор не сошли с шеи, когда я коснулся ее.

— Тебе это лишь кажется, — прошептала я.

— Кажется… — усмехнулся он. — Давай я докажу, что нет.

Мартин склонился надо мной и начал дышать мне в лицо:

— Или лучше покажу.

Мне надо было оттолкнуть его за такую дерзость, но я не могла. В лифте стало слишком жарко, в воздухе висел опьяняющий аромат Мартина, который заполонил мой разум. Я буквально дышала им.

— Скажи «да», — прошептал он на ухо, по которому побежали мурашки.

— Что…

— Я покажу тебе и научу тебя.

От этих слов внизу живота все скрутило и приятно заныло. Между нами томящие миллиметры, и я не могла сопротивляться.

— Чему ты научишь меня? — спросила я ему в губы, которые гипнотизировала взглядом.

— Увидишь. Только попроси…

Он облизал губы, и машинально повторила за ним. Что ты делаешь со мной, Мартин Грин?

— Попроси, — повторил он, и его дыхание стало глубже и тяжелее.

Я растворялась в его глубоком желающем взгляде и томно выдохнула его имя:

— Мартин…

— Этого достаточно.

Он прижал меня своим телом к стене и завладел моими губами. Страстно и без тени колебаний. Его губы впились в мои, желая взаимности и лишая меня всякого рассудка. Я целовала губы Мартина и чувствовала насколько они мягкие, приятные и сладкие… Он оттянул нижнюю губу, и я начала стонать.

— Откройся мне, — услышала я его голос. — Достань жвачку.

Мартин соединил наши жвачки и залепил их на стене.

— Приоткрой рот, — он провел пальцем по губам, и они послушно поддались ему.

— Вот так…

Он проник мне в рот, и наши языки слились, двигаясь так, как чувствовали. Мартин захватывал все мое внутренне пространство, заставляя дышать глубже и громче. Мои руки крепко обхватили его голову, пальцы зарылись в копну волос.

В один миг Мартин закусил мою губу и сжал мою вздымающуюся от желания грудь. Тысяча импульсов пронеслись через все тело, и громкий стон вырвался из меня.

Мне было сложно, но я все же пыталась прийти в себя и остановила наш разгоряченный поцелуй. Иначе это могло зайти слишком далеко.

— Остановись, Мартин, — схватила я его за руки и оторвалась от его губ.

— Да…

Мартин освободил меня из своих крепких объятий. Его довольный глаза бегали по моему раскрасневшемуся лицу.

— Ты очень сладкая. А губы так и манят впиться в них вновь. Знай, что мне непросто сейчас вот так вот смотреть на тебя и ничего не делать.

Я смущенно закусила губу.

— Не стоит… Провоцировать меня, — Мартин сглотнул. — Иначе мне захочется сделать то же самое.

— Ты меня пугаешь?

— Нет. Просто предупреждаю.

— Хорошо, — кивнула я и натянула кокетливую улыбку.

Мартин все еще нависал надо мной и что-то внимательно высматривал на моем лице.

— Я рад, что ты не стала связываться Алексом…

— Я давно с ним связана, — перебила я его. — Он мой друг и всегда будет в моей жизни.

Мартин усмехнулся и отошел к противоположной стене. Он был недоволен моим ответом. Его скривившаяся физиономия сигналила мне о глупости, которую, по его мнению, я только что сказала.

— Скажи мне, Оливия, ты сейчас прикидываешься? Алекс никогда не будет воспринимать тебя как друга. В глазах парня ты — девушка, противоположный пол, который можно поиметь… Это природа. И когда-нибудь он это сделает, если ты прямо не пошлешь его куда подальше.

— Боишься не успеть? Захотел стать первым? — усмехнулась я на слова этого хитрого моралиста.

— Ты меня не слышишь, — вздохнул Мартин и присел на корточки.

— Слышу. И я говорила об этом с Алексом и поставила рамки. Он их понял и принял.