— Угу, с лицом миссис Уильямс! У меня тоже с ней полная жопа, так что я тебя прекрасно понимаю, — вздохнула Сабрина.

— Жить и мучиться — не мой удел, — фыркнула Эйми. — Целую неделю пахали, в конце можно и отдохнуть. Алекс прав, тебе надо развеяться.

— Эйми, у тебя язык подвешен. Ты можешь кого-угодно заговорить, — встал на мою сторону Ник. — Поэтому у тебя нет проблем по философии… Знай себе, мели чушь, главное, чтоб по-умному звучало, побольше незнакомых слов… Трансцендентность там… Антиципация…

— Транс… Что? — поморщилась Сабрина, чем вызвала смех остальных.

— Все выходные наши — вот что! — резюмировала я и написала Алексу, что буду занята с головой учебой.

Внутри кафешки полно народу. Словно самые голодные студенты собрались именно здесь. Но мы привыкли тут обедать. У нашей компании даже есть свой столик, за которым мы привыкли поглощать еду и трещать ни о чем.

— Лив, займешь места? Тебе как обычно? — спросила Эйми.

— Да, много зелени, мясо и кофе.

— Все будет, — подмигнула она.

Я направилась к нашему столику, который располагался в самом дальнем углу и казался обособленным от других столиков.

Внутри меня все встряхнулось, когда я услышала знакомый голос. Глаза забегали по студентам, и я увидела Мартина. Он сидел в компании друзей, из которых я знала Коула и Дженнис. Их столик находился напротив нашего.

С ощущением приятной нервозности я двинулась вперед, не сводя глаз с Мартина. Улыбка сама собой натянулась на лицо, хотя я и пыталась ее усмирить. Я рада нашей встрече, думаю, он испытает те же чувства, когда увидит меня. Судьба не перестает удивлять меня, сталкивая вновь и вновь нас друг с другом.

Я приблизилась к их столику, и наши взгляды с Мартином встретились.

— Привет, — засияла я и чуть приостановилась.

Мартин равнодушно пробежался по мне пустыми глазами и перевел взгляд на своих друзей.

Словно меня здесь и не было. Словно я ничего не говорила. Словно мы вообще незнакомы!

Гул, заложивший мои уши в тот момент, мешал ощущать действительность, а тяжесть, которая накрыла мои легкие, не давала глубоко вздохнуть. Я развернулась на ватных ногах и направилась к выходу.

— Лив! Ты куда? — остановила меня Эйми.

— Здесь слишком жарко… — с трудом проглотила я вставший ком в горле. — Я выйду подышать свежим воздухом.

Вырвавшись на улицу, я вдохнула поглубже и обхватила руками свое раскрасневшееся лицо.

Боже, какая же я дура! Это первая мысль, которая прозвенела в моем сознании и разбила вдребезги все, что я так наивно построила в своих иллюзиях.

Это же чертов Мартин Грин! Опомнись, Лив… Мерзавец и бабник, как ты могла довериться ему? Только он может сначала целоваться с девушкой, казаться галантным, отзывчивым парнем, а затем плевать на тебя, будто ты жалкое грязное пятнышко этого мира.

Дверь кафешки открылась и по цепочке оттуда вышла вся компашка Мартина. Я повернулась к ним спиной, не желая видеть их противные физиономии.

— Оливия, — донесся сзади голос Мартина и его рука коснулась моего плеча.

Я резко одернула плечо и отскочила от него, как кошка от воды.

— Иди к черту, Мартин!

— Чего ты опять бесишься на меня?!

У меня не хватало слов, чтобы выразить все возмущение и неприязнь, которую я испытывала сейчас по отношению к нему.

— Уходи! Не заставляй ждать свою ненаглядную, — я кивнула на Дженнис, стоявшую в стороне.

— У тебя месячные, что ли? Остынь, детка, — он сказал это так легко и непринужденно, словно смеялся надо мной и над моим поведением.

Прикидываться белым и невинным ангелочком — как же это в твоем духе, Мартин Грин.

— Я поняла тебя, Мартин. Стремно даже поздороваться со мной в присутствии своих друзей, да? — съязвила я.

Мартин нервно закачался на носках и, встряхнув головой, накинулся на меня с претензией:

— Что ты хочешь от меня, Оливия? Я что-то тебе обещал?

— Что… — сорвался мой голос.

— Я не знаю, что ты там себе понапридумывала. Ведь ничего между нами нет и не было, по сути… А друзей девушек я изначально отрицаю, и ты знаешь причину.

— Ты последний… — задрожал мой голос.

— Не опускайся до оскорблений. Я тебе все объяснил. И не говори, что ты не знала, что я из себя представляю. Ты соврешь сама себе.

— Уходи, — шмыгнула я носом и уже не смотрела на него.

Щемящая боль пронзила грудь. Нет, он мне ничего не обещал, но разве отношения между людьми — это сделка? Видимо, для Мартина — да. То, что между нами было — для него ничего не значит. Он посмеялся надо мной. И я сама позволила ему это сделать.