Вы когда-нибудь слыхали, чтоб "по плану "Перехват"" хоть кого-нибудь перехватили? Даже когда отморозки-авангардисты в режиме хеппининга средь бела дня шмаляют из гранатомета "Муха" по фасаду американского посольства на Садовом?

Однако порядок есть порядок: не оставляют своим вниманием даже самого последнего жигуленка посты ГАИ , на лишнюю дырочку затягивают портупею военные патрули, низко-низко над головою прочесывающих железнодорожные пути солдат-дзержинцев проходит пятнистый боевой вертолет...

Всё происходящее, впрочем, полностью уже укладывается в бессмертное: "Со стены ударила пушка - для устрашения неуловимого Ходжи Насреддина".

71

Подполковник в Шервуде, у спутникового телефона:

– Борис Моисеевич?
– имя "бывшего лучшего, но опального" олигарха Робингудов начштаба произносит с той трудноопределимой интонацией, что всегда присутствует в служебном разговоре высоких персон, связанных непростыми личными отношениями.
– Как там у вас, между Гвадалквивиром и Эскориалом? ...Жарковато?.. Да-да, именно что: "Но вреден север для меня писано в Бессарабии"... Борис Моисеевич, мы обдумали ваши предложения по Прибалтийскому узлу и готовы пойти на некоторое смягчение своей позиции однако вам взамен надлежит вновь блеснуть своими талантами "русского Киссинджера". ...Вот-вот! Вы - русский, он - американский... Ладно, к делу. Я и вправду полагаю, что как переговорщик вы на две головы выше старика Генри. Нужен прямой выход на Пожизненного президента Тюркестана; сроку шесть часов... пять часов и сорок пять минут, если быть совсем точным. ...Ну, будь задача попроще, так я и обратился бы к кому попроще - к тому же Генри, к примеру...

72

"Бывший лучший, но опальный" олигарх, заточённый в своем средиземноморском Березове, бросает взгляд за окно виллы, где у залитого полуденным солнцем бассейна резвятся дочерна загорелые дети, жены и наложницы... тьфу, это не оттуда... Проводит платком по матово отсвечивающей лысине, еще раз с опаской выглядывает наружу (это же помыслить страшно - вылезти в эдакое пекло из запечатанной комнаты с кондишеном!) и вызывает референта:

– Голубчик, будьте так любезны - поднимите досье по Прибалтийскому узлу: кажется, дело наконец сдвинулось с мертвой точки...

Затем вновь берется за спутниковый телефон и произносит со своими известными на всю Россию по программе "Куклы" нервными покашливаниями:

– Великий Визирь?.. Не узнали? Ну, значит буду богатым, кхе-кхе... Как это - "куда уж дальше"? Всегда есть куда... Тут такое дело...

73

В Москве, между тем, продолжают по инерции крутиться заржавелые чугунные шестерни плана "Перехват": тысячи милиционеров, военных и чекистов отбывают номер, ясно понимая, что всё это уже без толку. Впрочем, когда мы давеча задавали риторический вопрос - слыхал ли кто-нибудь, чтоб по плану "Перехват" когда-нибудь кого-нибудь перехватили?
– необходимо сделать одно небольшое уточнение. Перехватить - это вряд ли, а вот перехватали-то как раз тьму народа - по большей части отчего-то из числа нарушителей режима "Лужковской" паспортной регистрации (отмененного всеми судами, вплоть до Конституционного) и оформления документов на торговлю.

Перед метро "Ленинский проспект" террористов ловят вдумчиво и основательно: три богатыря в бронежилетках на лямочках (Васнецов отдыхает) проверяют документы у бабок, торгующих укропом и семечками, и проводят органолептическую экспертизу абрикосов: а не гексаген ли там внутри?
– да вроде по вкусу не гексаген...

– Глянь, Сашок! Чурка канает!

О! Вот это уже стоящая добыча...

– Документики предъявите.

Нет, а вы еще язвили по поводу эффективности плана "Перехват"!.. Ведь "чурка неумытый", столь удачно попавший в поле зрения богатырской заставы никто иной, как наш добрый знакомец, ниндзя из рода Санада. Он безропотно протягивает стражнику обтрепанный советский паспорт с вложенными в него тремя стольниками. Стражник неспешно водворяет аусвайс в свой нагрудный карман и кивает в сторону стоящей чуть поодаль "канарейки" - дескать, пройдемте.

– Почему штамп временной прописки смазан?

Ниндзя переходит в магнитофонный режим:

– Я из кишлак, русский совсем не знай. Свой бизнес нет, тюки на рынке таскай.

– А я говорю, что смазан!

Ниндзя, реагируя исключительно на интонацию, покорно расстегивает свою тренировочную курточку; изнутри английской булавкой пристегнута свернутая тряпица - заначка на последний край; "воин-тень" извлекает три свернутые в трубочку двадцатидолларовые бумажки:

– Больше нету! Мамой клянусь.

– Я тебе щас покажу - "Не я штампы ставлю"! Десять суток у меня будешь доказывать, что это не ты Тюркестанского посла похитил, понял-нет?

– Больше нету! Мамой клянусь, - ниндзя, похоже, вычерпал до донышка свой лексический запас.

– Вован, объясни ему про его права!
– да, на этом магнитофоне запас лексических заготовок будет побогаче... Вован тычет задержанного резиновой дубинкой в область почек - пока что легонько, чисто вразумляюще.

"Воин-тень", болезненно охнув, прислоняется к борту "канарейки". И совсем-совсем уже тихо произносит в третий раз:

– Больше нету! Мамой клянусь...

Время растягивается как в рапидной съемке - но только для одного лишь ниндзя: левый... смотрит в сторону, шея открыта... правый...

– Сашок! Глянь-ка, хачики!

Три богатыря мигом оборачиваются, и в глазах их вспыхивает то же пламя, что у андерсеновских разбойников, узревших беззащитную золотую карету: мимо шествуют двое кавказцев в сопровождении пары бла-андынок, только что арендованных, похоже, на известном блядодроме у скверика перед зданием Биологических институтов на Ленинском-33... Ясно, что неумытому чурке (с которого, видать, и правда, взять больше нечего) при грядущей "проверке паспортного режима" торчать близ штабной "канарейки" - ну, совершенно незачем! Сашок не глядя сует ему паспорт - "Вали отседова, мухой!", и богатырская застава перестраивается в боевой ордер; чурка дважды себя упрашивать не заставляет - а еще, типа, ру-усского он не знает!