Кроме того, ощущение было такое, словно от Мастера ко мне тянулся невидимый глазу поток. Но он идентифицировался другими органами чувств, теми, которым не находилось названий в моей прошлой жизни. Но которые были частью человеческого существа. Просто у нас на Земле их отбросили, как ненужные и непонятные, и разучились пользоваться. Ощущения. Их было так много, и они-то и являлись самым важным во всем процессе. Я понимала, что говорил Мастер не привычной старой логикой. Я чувствовала, что и как устроено. Ощущала, как преобразовать! Осознавала мир иначе. И во всей сложности его устройства сквозила невероятная простота и легкость. Вот такая непосредственная. Такая очевидная, что казалось, будто я знала это всегда. Ведь не могло же быть иначе! Неужели никто раньше не догадался и не рассказал мне? И почему я сама не видела?

После вкусного плотного обеда я уснула, как убитая. Мозгу снова понадобился дополнительный отдых и перезагрузка. Так что встала только на следующее утро и отправилась в красивый мраморный зал. Там мой учитель продолжил передачу знаний. И я поняла совершенно точно, что заниматься подобным образом мне очень понравилось. Вместо необходимости напрягаться и пыжиться, силясь все понять и запомнить, я наоборот расслаблялась, позволяя сведениям самим поступать и укладываться внутри. Да, я даже не могла сказать «в голове». Ибо начала сомневаться, что информация хранилась именно там. Долгосрочно точно в каком-то ином месте. В энергетических ячейках в виде поля. Многая информация оставалась доступной для считывания.

После медитативной практики у меня появились вопросы, которые я не постеснялась задать Мастеру. В конце концов, он для этого и был ко мне приставлен.

– Высокая сенсорика присуща не только некромантам, – пояснил Сэтерн. – Все люди в нашей цивилизации пользуются чувственной сферой. Иначе, чем в твоей закрытой колонии, но то лишь особенности развития в условиях эксперимента. Тут же с детства каждый обладает доступом к общему полю.

– На космическом корабле я познакомилась с Вестой. Она говорила, что лучше других узнает ложь и прочие эмоции.

– Так и есть, Лика. Степень чувствительности разнится. Способность управлять потоками отличается. Люди не могут быть одинаковыми. Эволюция подразумевает разнообразие. И распределение ролей. Генетическое строение тела закладывает вибрационную составляющую, притягивая для воплощения определенный дух.

– Я поняла это еще раньше, когда разбиралась с цветом своих глаз, – пояснила задумчиво, – Но у нас на Земле некоторые считали себя экстрасенсами. Значит ли, что это особенность? Или это могли все?

– У тебя на планете все, что не получалось объяснить, приравнивали к чуду и называли специальными словами. Тут мы понимаем, как устроен мир. И на твоей родине кто-то чувствовал и видел ярче, кто-то не придавал значения, другие не разумели и боялись. Но считывать информацию из всеобщего поля могут все. Так или иначе. С большими или меньшими подробностями. А вот изменять не каждому под силу.

– Некроманты. А что же делают с энергией правители?

– Видят различные вероятностные сценарии, – улыбнулся Сэтерн. – И умеют вести за собой по наилучшему пути.

– Лучшему для кого?

– Для цивилизации, Лика. Но это всего лишь значит, что вселенная многослойна. И одновременно существует тысячи вариантов событий.

– Тогда не понимаю, как и куда, и кто кого ведет?

– Поймешь. Знания распакуются. И ты все поймешь, когда это будет необходимо.

– Есть некоторая бессмысленность во всем этом.

– В жизни есть один единственный важный смысл. Сама жизнь. Ради жизни.

Мы оба немного помолчали. Вероятно, Мастер ожидал дальнейших вопросов. Я же пыталась разобраться в услышанном, встроить в картину мира.

– Я всегда думала, что живем ради опыта и развития. И чтобы оставить что-то после себя.

– В какие-то моменты и так, – Мастер загадочно прищурился. – Но это ли нужно от жизни именно тебе?

– В масштабе цивилизации?

– В масштабе личности, Лика.

– Ну, если цивилизация – это совокупность личностей, то, возможно… Я запуталась.

– Путь каждой души прекрасен. И личность помогает в преобразовании как духа, так и всей цивилизации.

– Кажется, я снова отправлюсь сегодня спать после обеда, – теперь улыбалась я.

И хоть ответила я, казалось бы, невпопад, но Мастер Сэтерн меня понял. Более того, мне начал искренне нравиться этот человек. Возраст учителя определить не смогла. Но интуиция подсказывала, что, по земным меркам, мужчине больше сорока. Он никак не оценивал моего невежества. Зато отвечал на все интересующие вопросы. Пусть и не всегда ясно, но без высокомерия. От некроманта исходила энергия принятия и умиротворения. Казалось даже, что он рад моему любопытству. Что ж, а я радовалась любой новой информации.