А вот Левицкая… Я ведь знаю её не так хорошо. Да, следил, наблюдал до нашего с ней знакомства, но то, что внутри – не вижу. Неизвестно. За семью замками.

И всё идёт против неё.

Поэтому терпеливо жду.

И, когда дверь моего кабинета открывается, незамедлительно поднимаю взгляд на своего адвоката.

Он спешно проходит к моему столу, плюхается в кресло напротив.

Без всяких ответвлений перехожу сразу к делу.

– Скажи, – кручу в пальцах ручку, но смотрю на Котовского. Хочу видеть его лицо. Интересно, соврёт или скажет правду? – Я ведь уже спрашивал у тебя.

Да, и услышал неутешительный ответ.

– Каролина не открывала тебе дверь? И не могла передать тебе никаких слов, так ведь?

Мирон кивает. Взгляд отводит, призадумывается. Но не уверен, что он врёт. Он часто так делает, поэтому вряд ли.

– Нет, ничего не было. Я приходил раза два-три. Звонил. Но она не открывала. Хотя на работе её тоже не было. Не думаю, что она была в родительском доме или у подруги.

Хм.

Кажется, понимаю, почему Лина не открывала моему адвокату.

– А ты был в курсе, что Кара переехала?

Смотрю внимательней. До этого спокойное лицо меняется. Появляется растерянный взгляд и удивление. Кажется, по его реакции – не знал.

– В смысле? – его озадаченный тон подтверждает ещё больше. И поведение. Мужчина переносит корпус вперёд, упирается на стол. Для него это серьёзный прокол. А он их себе не прощает. – Я ведь всё узнавал. Она не могла переехать.

Нет. Могла.

Потому что сегодня, ровно полчаса назад мне поступил новый адрес Кары. И она действительно теперь живёт в новом доме. Беднее, чем её прошлая квартира. Ещё и не в центре, как раньше. Аренда заплачена с её карты, и договор составлен на её имя.

Значит, она переехала раньше, чем Мирон пришёл к ней во второй раз. И передать слова Лина никак не могла.

Но всё ещё не могу понять.

Если так – адвокат не врёт. Но всё снова идёт против Каролины.

Она говорит, что передала сообщение через Мирона. Думаю, Каролина не такая глупая, чтобы врать. Ведь она знает, что я могу спросить и уточнить это у своего адвоката.

Сказала в панике? Чтобы я не злился? Возможно. Женщины на такое способны.

Но…

Да, она порой бывает дурочкой, но не настолько глупой, чтобы так откровенно лгать.

Хотя, когда вышел из тюрьмы, такой её и считал. Маленькой глупышкой.

Ведь только такой несформировавшийся человек мог пойти против меня.

Но Левицкая… Вряд ли. Хотя мне казалось тогда, в больнице, что она переигрывает. Сильно.

Но теперь, если подумать на холодную голову…

Может, это был срыв? Эмоции взяли верх. Кара всегда была для меня не такой истеричкой, как в тот раз. Да, она теряла контроль, но не настолько.

Ещё и злость моя. Слова адвоката против Лины. Затуманили мой разум. Отключили все другие чувства, кроме одного. Я был в гневе.

Но и сейчас могу ошибаться. Вдруг Кара всё-таки врёт? Возможно. Слишком всё запутано. И верить каждому слову сейчас не могу.

Хотя, если мотылёк говорит правду, то она вполне могла сорваться из-за давления. Она говорила, что человек, что шантажировал её фотографиями всё ещё на свободе.

Я думал, это Андрей. Но нет.

Нужно узнать всё у Каролины. Спросить дату, когда мужчина к ней приходил. Хоть что-то. Задать ещё несколько уточняющих вопросов.

Если её и правда шантажировали – всё плохо.

– Ладно, иди, спасибо, – кидаю, а сам смотрю на паспорт, что лежит на столе прямо передо мной. Сверлю его взглядом. Этот поспешный штамп.

Зарегистрировать наш брак без Лины не составило никакого труда. Пачка денег, и ты уже замужняя женщина, даже лёжа в ванной.

Вот смотрю на него и понимаю – что-то мучает.

Бля, поторопился что ли?

Возможно. Ладно. Хрен с ним, с паспортом. Пока ничего не скажу Каролине. Пусть думает, что я передумал и не повёл её в ЗАГС. До выяснения обстоятельств.

Но на самом деле я не жалею о том, что сделал.

Рано или поздно это случилось бы. Наверное.

Но Кару я всё равно не отпустил бы.

Нравится она мне. Тянет к ней. Влечёт невидимой какой-то силой.

Люблю – слишком громкое слово для того, что между нами происходит.

Но я к ней дико неравнодушен. Настолько, что поженил нас. Втайне от неё же.

Хоть и для мести. Но подсознательно всё же не только из-за неё.

Кретин? Возможно.

Но подумаю об этом потом.