Я солидарно вздохнула. Волк посмотрел на свою хозяйку.

– И вообще, здесь небезопасно. Особенно одинокой девушке… Считают, что раз одна живу, так все можно! Ладно, пока! Было очень приятно с тобой познакомиться! – попрощалась Красная Шапочка, а я поехала дальше. Энцефалит снова посмотрел на меня. Я потрепала его по гриве.

– Хороший мальчик… – вздохнула я, ласково и нежно. – Замечательный лошадкин!

Перед нами из тумана вырастал черный мрачный замок. Возле закрытых ворот нас нетерпеливо ждал кот.

– Странно, что тебя не съели… – заметил он, стуча хвостом. – Очень странно. А то говорят, что на той дороге оборотень промышляет. Часто находят изувеченные мужские тела с ножевыми ранениями и следами волчьих зубов.

Я промолчала. Энцефалит посмотрел на меня и заржал. Мужчины – очень тяжелые люди… Теперь понятно, почему волк такой упитанный.

– Ладно, мышка, – заметил кот, фыркая от досады, что меня не пришлось спасать. – Добро пожаловать в замок! Сейчас открою дверь.

Кот шмыгнул сквозь прутья, и через минуту дверь открылась. Весь парк представлял ужасное зрелище. Деревья были черные, без листьев, на жухлой траве лежали старые ветки. Дорога к замку почти заросла, а прямо на ступенях, ведущих к основному входу, лежали пожелтевшие черепа. Огромная дверь с кованой ручкой – кольцом с протяжным скрипом отворилась, и мы вошли в пыльный и темный зал. Из высоких окон проникал тусклый свет, и было видно, как пыль серебрится в его лучах. Пыль была везде. На перилах, на портретах, подернутых серой паутиной. Дверь за нами с грохотом захлопнулась, от чего я вздрогнула и сжалась в комочек.

– У-у-у-у-у! – раздалось позади меня, от чего мое сердце ухнуло в пятки, а мочевой пузырь, который был напряжен как террорист, захвативший заложников, чуть не сдался и не выпустил всех…

Конец ознакомительного фрагмента.