Эльфийка подошла к сидевшей девушке и провела рукой по её лицу. Холодное, словно каменное, дыхание не ощущается. Что это значит? Как долго она здесь ещё пробудет, на какой она стадии? Есть ли у посвящения вообще какие-то стадии?

– Я не могла подождать тебя с уходом на Лиол, Эвель, но я могу подождать с возвращением, – прошептала Сенеренталь и села рядом с неподвижной эльфийкой.

Время словно замерло – одна бесконечная секунда длилась, а вокруг ничего не менялось. Странно, что не хотелось ни есть, ни пить, ни спать. «Выспалась, – подумала Сенеренталь. – Наверное, сижу здесь уже декадонов десять, не меньше…» Она даже попыталась снова погрузиться в волшебный сон, изо всех сил глядя на Солнечный камень, но его свет больше не оказывал на неё прежнего дурманящего действия.

Когда капающая сверху вода уже довела Сенеренталь до крайней степени раздражения, она почувствовала рядом шевеление, и резко обернувшись, увидела, что Эвелирис начала глубоко дышать. Она дотронулась до её щеки, убрала за ухо выбившиеся пряди, которые теперь стали подвластны гуляющему по пещере сквозняку, и тихо позвала:

– Эвелирис!

Девушка открыла глаза и, мгновение непонимающе глядя на эльфийку, вдруг расплылась в улыбке и радостно произнесла:

– Здравствуй, Сенери!

Сенеренталь облегченно вздохнула и обняла подругу, на что Эвелирис, не любившая подобных проявлений чувств, на этот раз ничего не возразила.

– Как давно ты здесь? И сколько я пробыла, пока ты не пришла? – спросила Сенеренталь.

– Ты провела здесь двенадцать декадонов, когда меня вызвал Девьель и сообщил, что мне нужно отправиться на Лиол через два дня. А какое время года сейчас, даже не могу предположить… – Эвелирис не договорила, удивленно отстранившись от Сенеренталь. – Но что происходит?

Сенери оглянулась и быстро встала.

– Кажется, нам пора убираться, – сказала она.

Атмосфера резко сгустилась, и пещера, как показалось Сенеренталь, даже уменьшилась. А сияющий камень в центре стал, наоборот, намного больше. Девушки даже не успели шагнуть в сторону выхода, как что-то мягко коснулось их, и в мгновение ока пространство переменилось. Пещера словно сжалась и выплюнула их на поверхность острова.

– Портал! – воскликнула Эвелирис и схватила за руку Сенеренталь. Земля растворилась под их ногами, и серое пространство мгновенно поглотило обеих. Когда мгла рассеялась, на вершине холма уже никого не было.

– Значит, просто решила и осталась ждать, – ещё раз повторила Эвелирис.

– Да, именно так, – кивнула Сенеренталь, сидя у окна в комнате подруги. Эвелирис встала с кресла и прошагала до двери и обратно.

Когда все поздравления по поводу возвращения Сенеренталь с острова закончились, и члены семьи разошлись по своим комнатам, девушка вышла из дома, никем незамеченная, и свернув на соседнюю улицу, постучалась в окошко дома подруги. В её семье празднование тоже завершилось, и никто не помешал их разговору. Сенеренталь рассказала, что случилось после её пробуждения, и Эвелирис в очередной раз поразилась безрассудству подруги.

– Странно, что пещера не выкинула тебя сразу, а дала дождаться меня… – произнесла она. – А ты сказала об этом отцу?

– Да, – пожала плечами Сенеренталь. – Он не высказал никакого беспокойства и сказал мне никому не говорить до поры. Правда, не уточнил, до какой.

– А ты ещё не пробовала магию? – спросила Эвелирис.

Сенеренталь покачала головой.

– А я уже попробовала, – улыбнулась девушка. – Кажется, меня благословил Воздух!

– Как ты это поняла? – заинтересовалась Сенеренталь.

– Это скорее чувствуешь, чем понимаешь. Когда впервые призываешь стихию и думаешь, во что её облечь, она словно сама подсказывает, в каком виде ей лучше выйти. Почему бы тебе не попробовать прямо сейчас что-нибудь сотворить с помощью магии?

Сенеренталь удивленно посмотрела на эльфийку.

– Вот тебе раз, – произнесла она. – Опасения отца все-таки подтвердились – ты перенимаешь мою склонность к опасным и глупым поступкам!

– Вовсе нет, – рассмеялась Эвелирис. – Это уж никак не относится к опасностям. Лучше тебя самой с твоим покровителем никто не сможет общаться. И помощь родителей тут не нужна. Это мне ещё Ксион рассказывал.

– Ксион? – оживилась Сенеренталь, вспомнив эльфа и их необычно начавшуюся дружбу. – Хорошо, – вдруг согласно кивнула головой она. – Пойдем к лесу, и я попробую.

– Почему к лесу? – спросила Эвелирис.

– Не знаю, – сама удивилась Сенеренталь. – Меня просто туда тянет. Может быть, это уже голос стихии?

Эльфийки вылетели в открытое окно и опустились на дорогу, ведущую из Гиджиля в столицу.

– Стой, – произнесла Сенеренталь. – Можно и здесь.

Она опустилась на колени и дотронулась руками до стоптанной травы.

– Это Земля, – радостно воскликнула она и обернулась к подруге. – Меня благословила стихия Земли! Я теперь понимаю, о чем ты говорила! Её действительно чувствуешь!

Эвелирис одобряюще улыбнулась и кивнула, но Сенери уже отвернулась и начала мысленное общение с покровителем, подняв руки и сложив их на груди.

«Во что тебя облечь?» – подумала Сенеренталь, ощущая, как магия медленно собирается где-то в районе солнечного сплетения, как раз там, где находились её ладони. Сенеренталь развела руки, как будто даже видя в темноте вечера, как растянулась между ладонями трепещущая лента, и послала стихию вперед. По листве пробежал ветер, в центре дороги стала образовываться воронка, в середину которой собирались камни. Сенеренталь подошла поближе к импровизированной башне, которая держалась на честном слове магического заклинания, и осторожно провела рукой по магии, не касаясь груды камней. Воздух затрепетал, размыв изображение, и по башне пробежала волна.