Из-за угла вышла та самая Лана и очень удивилась, увидев нас.

– А-а-а… Лёнь… – пробубнила она.

– Это Михаил и…

– Ирка, – сказал Журавлёв за Лёню.

– П-п-п… приятно познакомиться! – эта девчонка явно очень смущалась. – Меня зовут Лана!

– Нам тоже приятно, – с улыбкой отозвалась я. – Мы тоже в Никитино едем.

– Да-а? Здорово! – как-то натянуто улыбнулась девушка. – Вы на какую улицу?

– Киевскую, – ответила я, вспоминая, точно ли на той улице живёт бабушка. – А вы?

– Советскую, – ответил Лёня, сражаясь с Мишкой за шарфик Журавлёва.

– Кстати, на Киевской вроде как недавно супермаркет открыли, – говорю я.

– А я думала, что в деревне нет супермаркетов, – гордо сказала Лана.

– Вот и я о том же. Его недавно построили, сказали, что посмотрим, как там прибыль идти будет и, если что, он так и будет работать.

Болтая о чём попало, мы понимаем, что пропустили свой поезд. Отчего злимся на самих же себя. Причём из пяти человек ни один не услышал громкую речь диктора в громкоговоритель.

– И что теперь делать, Миш? – запаниковала я, держась за руку друга.

– Главное – не паниковать! – смеясь, говорил Мишка, хотя ему было совершенно не до смеха. Это он так пытался с этим Лёнькой сдружиться. Так сказать, произвести на него хорошее впечатление!

– А что вы предлагаете? – прорезался голос Ланы. А ведь я думала, что она не такая уж и общительная. Оказалось, везде свой нос сунет. Интересно, почему я так предвзято к ней отношусь?

– Я предлагаю пойти и посмотреть, какой ближайший рейс! – сказал Лёня.

Мы шли по ночному вокзалу и тянули за собой тяжёлые сумки и чемоданы. Честно, усталость накатывала на меня неимоверной силой, хотелось спать. Время уже было около девяти вечера. А теперь нам придётся сидеть здесь непонятно сколько.

Работники вокзала странными взглядами косились на нас.

Лёнька и Мишка отправились узнавать на кассах, когда будет следующий рейс. Мы с Ланой и Вадимом остались сторожить чемоданы на стульях возле входной двери. Все трое молчали. Лана сидела в телефоне и с кем-то переписывалась, что я успела увидеть краем глаза. Вадим устало развалился на стуле и запрокинул голову назад.

– Думаете долго здесь просидим? – решила спросить я.

– Честно, уже вообще пофиг, – ответила Лана.

– А ты, Вадим?

– Я бы сейчас хотел под тёплое одеялко и спать, – недовольно ответил парень. Я решила больше не доставать новых знакомых вопросами, только сказала:

– Всё равно мы сами во всём виноваты…

Мишка с Лёней вернулись через пару минут. И, к счастью, с хорошими новостями.

– Ну, чего там? – спросил уставший Вадим.

– Есть поезд через два часа, в одиннадцать, – быстро проговорил Лёнька, тяжело дыша, потому что они с Журавлёвым прямо бежали с этих касс.

– Вы купили билеты? – спросила Лана.

– Купили, Ланочка, купили. Но только три. Только три осталось.

– Чего-о? – протянула я. – То есть, кто-то не поедет?

– Получается так, – пожал плечами Лёня.

Так и знала! Так и знала, что билетов не будет.

– И что будем делать? – вновь заныла Лёнина девушка.

– Кому-то придётся не ехать, – сказал Мишка, смотря на меня.

– Пф, – фыркнула я, качая головой.

– Я могу приехать завтра, – вдруг сказал Вадим.

Лёня сразу же пренебрежительно посмотрел на друга:

– Ты серьёзно, Винник? А как же мы без тебя интересно до твоей дачи доберёмся?

– Я позвоню дяде Лёше, предупрежу.

– Хм, что-то мне это не нравится… – пробормотал Журавлёв.

– Что тебе опять не нравится? – спросила я.

– Кому-то ещё придётся остаться.

– Останусь я!

– Ира, ты серьёзно? – обрадованно спросил меня Лёня. Ну, конечно! Ему же так хочется, что мой друг поехал с ним. Компания будет хорошая.

– Серьёзно. Езжайте. Мы с Вадимом будем завтра.

– Ну дела… – буркнул Мишка. – А твоей бабушке я что скажу?

– Да она тебе только обрадуется, а про меня скажи, что я опоздала на поезд. Одна. Чтоб вопросов не было. Хотя… Она же родителям позвонить может.

– Вот именно и что мне придумать?

– Ну, Миш, придумаешь что-то, а я родителям совру. Только бабушку не пугай, ничего плохого не говори, понял?

– Да понял, понял. Буду всю дорогу думать, что ей сказать.

– Ладно, ребят, точно вы остаётесь? – ещё раз спросил Лёня.