– Ну наконец-то! Долго добиралась?

– Ну такое, - небрежно пожала плечами старшая дочь, распахивая свою авоську. – Дольше ждала такси. Совсем эти таксисты офонарели. Полчаса машину искали!

О солнечногорской службе такси можно было слагать легенды. Но Роман Моджеевский считал, что крепко стоит на ногах, потому даже легендарные проблемы решал самым радикальным, но вполне действенным методом в силу собственной платежеспособности.

– Ну вот и хорошо, что сразу ко мне приехала, - кивнул он дочери. – Как раз сходим в гараж, выберешь себе машинку.

– А мне? – деловито поинтересовалась Елизавета Романовна.

– А ты сперва с папкиной шеи слезь – и будет тебе машинка.

– Будет тебе, Лизон, пораньше машинка, - заговорщически проговорила Таня и выудила из недр шопера мягкую игрушку в виде автомобиля.

Лиза взвизгнула, потянулась за подарком и едва не слетела с шеи отца – тот успел вовремя поймать.

– Тань, на резкие движения ее не провоцируй, стар я такую тушку ловить! – с усмешкой и не без гордости попросил Роман Романович.

– Раньше надо было думать, - хмыкнула Таня, но вышло беззлобно. Да и вообще на все, что связано с Лизой, совершенно невозможно было злиться. Даже в том случае, если это касалось Евгении Андреевны. В конце концов, у Лизы по мере взросления оформилась именно ее улыбка.

А вот своей увлеченностью всем на свете она точно пошла в старшую сестру. Прямо сейчас, заполучив вожделенную игрушку, она, как обезьянка, сползла по отцу на пол и бросилась тягать ее туда и обратно по полу. А потом с умным видом спросила:

– И сколько в ней лошадиных сил?

– Много, - отрезал Моджеевский и улыбнулся: - Ужинать или машины смотреть? Или еще есть идеи? Что мы все на пороге торчим?

– Давай ужинать, - предложила Таня. – А то вдруг ты с утра не ел. Готовился.

– Не дерзи отцу. Даже если бы я и попытался, Женя бы не позволила.

– Ну да. Я помню, что твоя Женя – внеземной идеал.

– Эй! Не сердись. Я не сравниваю ее с твоей мамой. Но мне нравится с ней жить и когда я с ней – я самому себе нравлюсь. Потому давай ты улыбнешься и пошли есть.

– Ну-ну, - глубокомысленно протянула Таня. – Ладно, обещаю сегодня не закатывать скандал.

– А он планировался? – приподнял бровь отец.

– Не то, чтобы…

– Лиса.

Это прозвучало всего лишь констатацией факта. Не больше. И на такое обижаться Татьяне не полагалось. Тем более, сейчас, когда основной целью ее визита представлялась дальнейшая карьера в папином ресторане. Словом, она всучила шопер толкавшейся поблизости Лене Михалне, и та благополучно его унесла. А куда унесло ураган Елизавета – то пока было неведомо, но, очевидно, младшая дочь ее престарелого отца еще обязательно явит себя за ужином, когда наиграется с новой игрушкой.

Между тем, Моджеевские прошли в столовую, уютно оформленную в деревенском стиле, если не считать огромного окна во всю стену, выходившего на хвойную рощу. Собственно, дом Романа Романовича располагался в удачном месте. Из спален на втором этаже открывался вид на море. А нижний этаж с гостиной, столовой и кухней – делал акцент на лес. Таки недаром папа был архитектором по образованию и по призванию.

Здесь же имелся камин, в котором весьма атмосферно сейчас потрескивали поленья. А у стола уже хлопотала Женя, расставляя приборы, пока Лена Михална продолжала носиться электровеником, таская из кухни всевозможные яства. При виде дражайшей половины Роман расплылся в улыбке и спросил:

– Помогать чего?

– Уже ничего, - улыбнулась Женя, - готово все. Здравствуй, Таня. Давайте к столу.

Та в ответ кинула быстрое «здрасьте» и устроилась на стуле рядом с отцом. На первый раз папа ей спустил. «Здрасьте» - лучше, чем ничего.

– Дорогу перенесла хорошо? – заботливо поинтересовался он, придвигая к любимому чаду тарелки, и выглядел почти наседкой во главе своего семейства. Надо сказать, детей он воспитывал исключительно. Старший, на которого делал ставку, болтался где-то в Европе и домой носа не казал, чем вызывал огорчение Романа Романовича, надеявшегося передать ему значительную часть своих обязанностей. Младшая пока в числе личных достижений имела роль Снегурочки на утреннике в детском саду и старательно репетировала все вечера напролет. Шутка ли – по утверждению Лизки у нее было больше всего слов. Правда вся ее серьезность абсолютно нивелировалась тем, что на прошлой неделе Лизавета распотрошила с собственным четырехлетним дядькой Сашей Маличем семитомник Стефана Цвейга, разрисовав все страницы зеленым карандашом и часть из них вырвав с мясом.

А вот средняя, о которой он всерьез думал, что ее предназначение – украшать собой мир, и дай бог ей сделать просто хорошую партию – неожиданно окончила престижный колледж в Штатах, по большей части сама себя содержала, не считая некоторых экосувениров, и – о чудо! – со своим образованием приехала домой якобы насовсем. В чем-то Роман Моджеевский определенно просчитался. Но к дочери реально приглядывался последние пару лет и даже почитывал ее блог на досуге – Женя научила.

– Трансатлантические перелеты – удовольствие то еще, - добавил он.