Я до сих пор не понимаю, почему рождение Егора было сопряжено для меня с такой невероятной болью, почему мой организм так тяжело перенес это событие. Ни до ни после я не испытывала столько физической боли сразу. И я еще долгое время думала, что нескоро решусь повторить этот опыт, если это вообще когда-нибудь случится. Прошло уже тринадцать лет с тех пор, а я все еще не решилась.

На одиннадцатый день ко мне пришла заведующая послеродовым отделением и сказала, что ее беспокоит моя температура. По срокам нас надо было выписывать, но она не могла отпустить меня в таком состоянии, поэтому сообщила, что, возможно, ей придется перевести меня в гинекологическое отделение, а сына — в детское для лечения желтушки и восстановления ослабленных рефлексов. Я сильно расстроилась, что нас разлучат. От этого у меня пропало молоко, и его не было несколько дней. А в это время Егор терял вес, и я еще больше расстраивалась. В конце концов нас перевели вместе в детское отделение, а домой мы поехали только на двадцать третий день. За этот период я более или менее оправилась от родов, примерно поняла, как ухаживать за новорожденным ребенком.

Я помню первые слова Саши, когда ему вручили сына: «А чего такой ма…?» Это было забавно, потому что Егор до выписки уже хорошо подрос.

Саша взял на работе десять дней отпуска за свой счет, чтобы помочь мне с ребенком, но большую часть времени проводил за компьютером. Мне было странно, что моя жизнь и восприятие мира с рождением сына раз и навсегда изменились, а его жизнь осталась прежней.

Мне хотелось, чтобы все было идеально выстирано, выглажено, бутылочки стерилизованы. Как и предписано сценарием, я изводила себя ручной стиркой, глажкой, уборкой и злилась на Сашу, что у него не хватает времени помочь мне…

Когда Егор немного подрос, я изнуряла себя попытками стать идеальной мамой, идеальной женой и старалась изобразить ухоженный вид. Каждое утро я наносила простенький макияж, пока ребенок не проснулся, старалась носить дома шорты вместо удобных халатов. Каждый мой день проходил в суете между молочной кухней, ползунками, прогулками с коляской, детской поликлиникой. Каждый вечер, в пять часов, в стремлении быть идеальной женой я бежала на кухню с Егором в одной руке, чтобы к возвращению Саши с работы приготовить горячий ужин. Каждый день был похож на предыдущий и напоминал мне День сурка [5] .

Ночью Саша уходил от нас с Егором спать в другую комнату. Пока я сидела дома в декретном отпуске, моих бездетных подруг волновал только один вопрос: «А как у вас с сексом?» Они были убеждены, что это самый важный вопрос, который меня должен был заботить после рождения ребенка, ибо именно я должна была обеспечить мужу комфортную жизнь и позаботиться о том, чтобы ему было хорошо и всего было достаточно, иначе он задумается о другой, и тогда проблем не миновать. Я, конечно, им верила и, несмотря на свою невероятную усталость, ходила к Саше ночью в соседнюю комнату, чтобы выполнить свои супружеские обязанности. Это было для меня именно обязанностью. Ничего более я не чувствовала.

Я с сожалением вспоминаю себя в то время. Я взвалила на себя все, что можно и нельзя, нарисовала себе идеальную картинку того, какой должна быть семейная жизнь, задвинула напрочь все свои желания. Я чертовски уставала и засыпала, едва коснувшись подушки головой, иногда даже забывая почистить зубы и снять контактные линзы.

Я позволяла себе только одну маленькую радость, если не засыпала от усталости: посидеть ночью в тишине на кухне и выпить в одиночестве чашку чая. Это было мое самое любимое время суток, потому что я могла его посвятить только себе, когда все остальные уже спали.

Когда Егору было шесть месяцев, я начала ходить в спортзал. Мне это нравилось, потому что там можно было отвлечься от домашних хлопот. Саше это было не очень по вкусу. Перед каждой тренировкой он уговаривал меня не ходить, говорил, что Егор без меня плачет. Надолго меня не хватило. Чувство вины и постоянная нехватка денег взяли свое. Через пару месяцев я бросила тренировки в спортзале и начала тренироваться дома.

Я была все время раздражена, огрызалась на Сашу и Егора. Муж стал часто задерживаться после работы, встречался с друзьями, пил пиво, играл в бильярд. Иногда он приходил в два часа ночи сильно пьяный. В такие моменты я его просто ненавидела. Мы часто ругались. И мне иногда казалось, что, если бы мои родители жили поближе, я бы собрала свои вещи и ушла от него вместе с Егором.

Мне было невыносимо плохо, но я не понимала почему. У меня ведь было все, чего я хотела. А хотела я тогда не так уж много: получить высшее образование, выйти замуж и нарожать детей. Дальше я просто не заглядывала. И вот у меня все это есть, а я чувствую себя самым несчастным человеком в мире. Я начала искать причину, много об этом думала.

Где можно найти причину своих душевных мук? Для меня ответ был очевиден: в психологии. Я несколько раз слышала о Михаиле Ефимовиче Литваке [6] . Я начала читать его книги и слушать аудиозаписи семинаров, скачивая их из Интернета, пока гуляла с коляской.

Я многое не понимала, не готова была воспринимать, много ошибалась и оступалась, но начала хоть что-то делать, чтобы выбраться из сложившейся ситуации.

Я начала вести дневник, как советовал Михаил Ефимович своим подопечным. Я даже не осознавала тогда в полой мере значимости этой затеи и уж точно не думала, что мои записи лягут в основу этой книги. Тем не менее дальше моя история по большей части будет состоять из дневниковых записей, которые в точности сохранили и запечатлели события и мысли давно минувших дней.