– Ну да... Можно?

– Можно.

– Спасибо, - кривовато улыбнулся Роман и потянулся к ее кофе. Сделал жадный глоток, второй, а потом поморщился и рассерженно поставил чашку на место. – Господи, что за помои ты пьешь! Как это вообще можно пить, Женя! Как вы его варите?

– Мы его в чашке завариваем, Роман Романович, - не менее сердито сообщила Женя.

– То есть даже кофемашины у вас тут нет?

– То есть – нет.

– Извращение какое-то. Хоть бы в буфете взяла!

– Предупреди меня, когда в следующий раз явишься в университет, и я возьму тебе кофе в буфете, - буркнула Женька и откинулась на спинку стула, скрестив на груди руки. А он так и застыл на месте, глядя на нее. Дурацкий разговор. На пустом месте дурацкий. Но какого ж лешего, а?!

– Думаю, что вот так, без предупреждения, я сюда больше соваться не буду. Что мне было надо, я выяснил. Впредь – только к тебе. Прости. Мне пора ехать.

Она кивнула. Чувствовала, что все еще сердится на Романа из-за его выходок, и потому отчаянно сдерживала себя. Он быстро обошел ее стол, наклонился, поцеловал щечку. Пробежал пальцами по шее и коротко бросил: «Пока!» - после чего вышел из расчетного, на пороге столкнувшись с Ташкой-пташкой, только что вернувшейся из соцзащиты. Но что такое маленькая глупенькая Шань на пути такого большого человека, как Роман Романович? Он ведь планета, а не человек. Нет, целое самосветящееся небесное тело, вокруг которого кружат тела куда менее значительные – у них ведь нет выбора, вокруг чего вращаться.

Напугав Ташу практически до икоты, Моджеевский пронесся мимо, даже не заметив. А она так и вошла в кабинет, икая.

– Я... я с-сдала, - выдохнула Шань, ошарашенно глядя на Женю. – Это был... о-он?

– Он – в смысле кто? Папа Римский или князь Монако?

– Римский он или нет – тебе виднее, конечно, - расплылась в улыбке Таша. – А внешне – так вполне себе князь. Даже лучше.

И с этими словами восхищенная Таша метнулась к окну, наблюдая, как Моджеевский, вобрав в себя все величие собственного положения, прошествовал к автомобилю. А когда тот тронулся, она плюхнулась на свой стул, мечтательно проговорив:

– Какой красивый...

В том же настроении и проходил весь оставшийся день.

Таша парила и задавала вопросы про Моджеевского. Жена внутренне булькала, кипела, но держалась. Не срываться же на дурашку из-за того, в чем та не повинна.

Пару раз заглядывал главдракон, сегодня вполне мирный – пытался добыть у расчетчиков информацию, зачем Моджеевский заходил к Юраге (бедная женщина как раз в это время была «в казначействе» и все пропустила). Однако Таша не знала, о чем честно сообщила, а Женя не кололась, уйдя в несознанку. Главдракон, когда ей было надо, легко прощала людям собственноручно нанесенные им обиды. Вот только Женька с ней дружить сегодня отказывалась.

Артем Викторович носа не казал, а ведь у него последний рабочий день перед отпуском. Неужели не зайдет попрощаться?

Зато за час до конца рабочего дня в дверь, вместо привычного курьера с букетом роз, вломились мужик в яркой куртке с фирменным логотипом известного магазина бытовой техники со здоровенной коробкой в руках, а за ним девица модельной внешности.

– Евгения Андреевна Малич – которая? – прощебетала она текст, от которого Женю почти передергивало.

– А вы кто? – устало поинтересовалась она.

– Ваш консультант, Мария, здравствуйте! – улыбнулась барышня. – Я должна показать вам, как пользоваться кофемашиной нашего магазина. Куда можно ее установить?

Женька сделала весьма красноречивый фейспалм и, глубоко вздохнув, спросила:

– А можно вы никуда не будете ее устанавливать?

– Как это никуда? – пискнула консультант Мария.

– Как это никуда? – вторила ей со своего стула Таша. – Вот тут на тумбочке же отличное место!

– У нас не буфет! – заявила Женя им обеим.

– О, простите... вам за это ничего не нужно платить, все уже оплачено, я совсем забыла передать...
– принялась объяснять консультант, раскрыв папку с документами и извлекая оттуда среди прочего бумажного хлама... обыкновенную записку, с небольшим количеством слов, начертанных размашистым почерком Моджеевского. Ее она Евгении и протянула.

«Не сердись на меня. Мне не нравится думать, что ты пьешь всякую гадость. Люблю тебя. Роман.

P.s. мне эспрессо и без сахара».

И без того зная, кто в очередной раз «платит», Женя сдалась на милость обстоятельств.

– Делайте, что хотите, - уныло сказала она, принявшись делать из записки бумажный самолетик, и кивнула на Ташу. – Ей рассказывайте, как пользоваться.

Управились быстро. Кофе и даже сливки прилагались к заказу. Шань была в восторге и уже через пятнадцать минут с восхищением пила первую пайку кофе из восхитительной машины и варила вторую для Жени. Позднее снова заглянул главдракон. Задумчиво рыкнул, выясняя обстоятельства произошедшей вне ее ведения ситуации, а потом присмирел и умиротворенно, даже ласково промурлыкал: «Буду к вам иногда приходить, вы же не против, девочки? Посплетничаем!»