Отправившись на пляж, мы не включили режим «Уберите, пожалуйста, комнату», но услужливый персонал отеля все равно побывал в люксе и заменил все белье, которое, на момент нашего ухода, оставалось практически чистым. Вернувшись в номер, мы увидели, что, как и в день нашего заезда, кровать усеяна красивыми россыпями лепестков роз.

— Я не против.

Сложив ладонь лодочкой и набрав в нее пригоршню лепестков, лежащая рядом девушка с наслаждением вдохнула их аромат.

— Это же настоящие цветы, — прошептала она с радостной улыбкой. — Знаешь, что? Когда у меня спросят, как бы я хотела устроить медовый месяц, я скажу: «Сделайте, пожалуйста, все так же, как было у нас с Димой летом 82-ого».

— Ты уже решила, с кем будешь проводить его? — спросил я с улыбкой.

— Современные женщины с высшим образованием не выходят замуж раньше тридцати, — непривычно кокетливо улыбнувшись, со мнимой серьезностью произнесла Дженет Мэтьюз. — Так что, если кто-то сделает предложение раньше, придется отказать, будь он хоть чемпионом мира по боксу.

— Вот черт, — засмеялся я.

За широким панорамным окном, обрамленным легким прозрачным тюлем, меж двух колонн балкона раскинулся белоснежный песчаный пляж, ласкаемый тихим океанским прибоем. Я знал, что прибой не настоящий, ведь перед нами не открытый океан, а изолированная бухта, огражденная плотиной, с очищенной водой. В сотне метров над всей рекреационной зоной раскинулся стеклянный купол, потому что обычного искусственного озонового слоя было недостаточно, чтобы уберечь бледную кожу городских жителей от убийственного ультрафиолета. Даже несмотря на это, люди, гуляющие по пляжу, прикрывали тела парео и летними рубашками. И все же это было прекрасно.

Я думал, что моя жизнь должна казаться со стороны идиллической. Я провожу седьмой или восьмой прекрасный день (я потерял им счет) в одном из лучших отелей на одном из немногих оставшихся на Земле океанских курортов, и впереди еще осталось много таких же прекрасных дней. Я расслабленно лежу на кровати в своем белоснежном махровом халате, мне некуда спешить и не о чем волноваться. Мне всего лишь двадцать один год. Я абсолютно здоров, даже мои немногие спортивные травмы зажили, нахожусь в замечательной форме, и могу рассчитывать прожить хоть до сотни лет, если продолжу вести тот же образ жизни, что веду. Совсем недавно я обрел славу и известность, а также призовые три сотни тысяч фунтов в придачу. Я обитаю в самом приспособленном для жизни городе мира, и у меня хорошие перспективы остаться его жителем навсегда. Рядом со мной, в таком же белом халате, лежит моя обворожительная девушка: красавица, умница, будущий врач, которая дарит мне свою любовь каждый из этих прекрасных дней.

Чего еще можно желать? Пожалуй, ничего, если считать человека животным, смысл жизни которого состоит в поиске удовольствия. «А что, разве человек является чем-то иным?» — скептически спросил сидящий внутри меня философ. — «Стоит ли обманывать себя, делая вид, что ты нечто большее?» Я лишь с сомнением покачал головой. Моя жизнь стала бы намного проще, если бы я готов был примириться с этим философским подходом. Может быть, когда-нибудь я к этому приду.

— Как же здесь хорошо, — мечтательно улыбнулась девушка, не подозревающая, что за мысли роятся в моей голове, и вложила свою ладонь в мою. — Ты даже не представляешь себе, как я мечтала о чем-то подобном все эти годы!

— Мне давно следовало устроить нам нормальный отдых, — согласился я. — Я легко смог бы сделать это, если бы не проводил так много времени на своих тренировках и в академии. Как ты все это время меня терпела, Дженни?

— Это не только твоя вина. Я все время была занята какими-то делами, которые казались мне намного более важными, чем мы с тобой, — крепче прижимаясь ко мне, призналась девушка. — Мы уделяли слишком мало времени друг другу, Дима. Все откладывали на «потом». Какая глупость, правда?

— Да, — согласился я.

Я понимал, что наше блаженство в этом райском уголке не продлится вечно, и в конце концов нам придется вернуться к реальности, в которой нас встретят те же проблемы и стрессы, что и раньше. Эти каникулы ничего кардинально не изменят в нашей жизни, разве что мы впадем в депрессию, когда вынуждены будем вернуться к той же рутине, из которой ненадолго вырвались. Однако сейчас мы были в сказке, и нам оставалось лишь верить в то, что эта сказка продлится вечно, иначе весь ее смысл будет утрачен.

— Как ты считаешь, мне действительно это пойдет? — игриво улыбнулась Дженни, поднимая с прикроватного столика и перекатывая меж пальцев самодельные бусы из ракушек, которые я купил ей во время сегодняшней прогулки по пляжу.

— Еще бы. Это же мой подарок.

— Что ж, посмотрим.

Она слегка приподнялась, медленно развязала поясок и махровый халат мягко опустился на белую простынь. Панорамное окно заслонили тоненькие девичьи плечи и спина, по которой развевались длинные рыжие волосы. Я не стал жаловаться, что она закрывает мне вид.

— Не поможешь мне? — прошептала девушка, протягивая мне бусы.

Я приобнял ее сзади, перекинув бусы через плечи и аккуратно застегнув на шее. Легонько толкнув меня обратно на подушку, Дженни обернулась ко мне, и, закусив губки, поправила россыпь океанских ракушек, которые колыхались на фоне ее маленьких подтянутых грудей с нежными розовыми сосочками.

— Красиво? — прошептала она, нежно взяв в руки мои большие ладони и положив их себе на плоский животик, а затем переместив выше, к напрягшимся от возбуждения соскам.