В классе начался шум. Опять новенький отметился. Всего четвертый урок в школе, а уже столько событий вокруг него.

— Нет, Адам, я приняла решение, так что вопрос закрыт

— Я настаиваю Клавдия Михайловна, — во мне поднялся гнев. Она смеет напрямую говорить мне «нет» и это при том, то простолюдинам плела кружева чтобы донести до них простую как лом мысль: «собирайте манатки и убирайтесь на заднюю парту».

Я поймал ее взгляд. Если она не согласится со мной то я задам крайне неприятный, табуированный вопрос. Ответ на который прекрасно знает весь класс, но который нельзя произносить вслух. И она прекрасно это поняла.

— Хорошо, если очень хочется сидеть на том месте, так тому и быть. Только потом отыграть назад будет невозможно.

— Благодарю, Клавдия Михайловна, — взял портфель и с облегчением покинул Юсупову, галантно кивнув ей головой на прощание. Вопрос о том, что ребята чуть не пострадали за свое происхождение не прозвучал, а я еще больше озадачил публику. Только что изображал из себя спесивого аристократа и тут же встал на защиту простолюдинов.

В видимым удовольствием уселся за вожделенную парту и с тревогой увидел как Мадина тянет вверх руку.

— Клавдия Михайловна, с Вашего позволения я тоже пересяду на заднюю парту, я давно заметила, что на этом месте мне сквозит от двери, я опасаюсь за свое здоровье. — Дождавшись озадаченного кивка учительницы она с поистину королевским достоинством прошествовала к моему столу. Я рефлекторно встал и подал стул, чтобы она на него воссела.

Это что сейчас только что было? Я. Могучий. Адам. Стал. Подавальщиком. Стульев!

Нет, это точно игра, я подпрограмма а Мадина — Игрок. Шучу, но звоночек крайне тревожный. Или она так великолепна или я все-таки становлюсь все больше ребенком. Опять же нерациональные поступки, только что мною совершенные.

Японку усадили на освободившееся место и Васнецова, наконец, смогла приступить к уроку. Но долго сидеть нам не пришлось, так как с представлением новенькой и моими препирательствами с учительницей время прошло быстро и вскоре раздался звонок. Учащиеся засобирались и постепенно кабинет начал пустеть.

Я хотел незаметно покинуть помещение, так как объясняться с учительницей не было ни малейшего желания. Но Клавдия Михайловна бдительно выхватила меня из общего потока и окликнула в духе незабвенного Мюллера

— А Вас, Адам, Константинович, я попрошу остаться.

Пришлось идти к учительскому столу и дождаться пока класс не освободится.

— Адам Константинович, я бы хотела Вас поблагодарить за мое спасение, поверьте, я перед Вами в неоплатном долгу, — начала она длинный заход. На ней так и было написано, что после прелюдии она приметсячитать нотацию насчет моего отвратительного поведения.

— Право, Клавдия Михайловна, так должен поступать каждый мужчина, — отделался я официальным тоном общими фразами.

— Должен, но не каждый взрослый мужчина стал бы так поступить, — она тщетно пыталась наладить контакт, которого я избегал.

— Разумеется. Те, кто поумнее, так бы и поступили, — кинул я небольшую шпильку.

Она помялась немного, не зная как приступить ко второй части своего плана. После благодарности должно идти извинение за удар электрическим разрядом, а уж после этого собственно нравоучения. Но я сбил своей холодностью ее сценарий и она спешно его корректировала.

— Адам Константинович! Я бы хотела извиниться за то недоразумение что произошло в тот день. Просто все случилось так неожиданно и непредсказуемо. Я неправильно поступила, прошу еще раз меня извинить.

— Клавдия Михайловна, Вы среагировали правильно, так как должны были, давайте больше не будем возвращаться к этому вопросу, — слов о том, что я ее прощаю, дескать пустое, и не держу на нее зла она не дождалась. Я все еще немного злюсь.

— Спасибо, Адам, Константинович, — ей почти удалось скрыть разочарование в голосе.

— Клавдия, Михайловна, если мы со всем разобрались, можно я пойду. Мне как-то не хочется опаздывать на урок к Михаилу Улановичу.

— Я бы хотела отнять у Вас еще одну, минутку, если это можно.

Я бы с удовольствием ответил, что нельзя но придется терпеть этот спектакль до конца.

— Конечно, Клавдия Михайловна!

— Адам Константинович, Вы всего второй день в школе, а уже успели попасть в столько историй. Я бы хотела попросить, чтобы Вы были более сдержаны и предусмотрительны в своих поступках.

— Клавдия Михайловна, обещаю приложить все усилия к этому, но не обещаю, потому что это не только от меня зависит, — классная еще не в курсе утреннего происшествия. Она будет очень рада узнать, что ее малолетний ученик покалечил одного старшеклассника и прилюдно жестоко унизил другого.