– Макс, я сбежала вчера, потому что на пьяную голову совершила самую большую ошибку в своей жизни, – произношу четко и даже с какой-то злобой, затем поднимаю на него глаза.

– Ошибку…

– Ту самую, которую девушки совершают порой, – отрезаю сухо.

– В смысле… – медленно доходит до него.

– В смысле – впервые. И в смысле – случайно, – смотрю на него, жду реакции.

– Но…

– Я презираю себя, можешь не сомневаться.

– Подожди. Я думал, что вы с Глебом… – теряется золотоволосый Бог.

– Что мы реально встречаемся? Ты же знал про контракт! – изумляюсь я.

– Но… это же Бондарёв! – недоверчиво усмехается Макс, словно тот факт, что Бондарёв – это Бондарёв, всё объяснял.

– А это – я! – взмахиваю руками, разливаю кофе по стене, чертыхаюсь.

Начинаю процесс очистки старых обоев.

Последний аргумент, к слову, уже недействителен – это раньше я могла сказать: «Что? Глеб?! Да ни за что!»

А теперь, когда всё случилось…

Как я вообще буду разговаривать с ним сегодня?! Эта мысль заставляет меня замереть.

– Прости, Мила, я не знал… я думал, ты специально злишь его… – Макс совсем растерялся.

Слава Богу, хоть с этим разобрались. Теперь надо как-то разобраться со всей моей жизнью.

– Мила, – Макс берёт меня за руку, разворачивая к себе – должно быть, я надолго задумалась, – что бы у вас там ни было с Глебом, ты не должна жить так.

Взгляд, которым он обвел мою кухоньку, был красноречив…

– Это всё, что я могу себе позволить, – отвечаю холодно, забираю у него свою руку.

Богатенькие! Им не понять проблем населения с доходом ниже среднего. А это самое «ниже среднего» грозит мне уже очень скоро – когда я уйду из компании Глеба. А я из неё, черт возьми, уйду!

Нельзя же вечно заниматься этим мазохизмом.

– В любом случае… – замираю в проёме двери, поднимаю взгляд на блондина, – спасибо тебе, что вчера отозвался. Это много значит для меня. Правда. Учитывая, что ты думал обо мне…

– Я ничего плохого и не думал, – мягко улыбается кареглазый, – я просто полагал, что ты…

– Что я?.. – тороплю его.

– Что ты – такая же, как все, – заканчивает Макс, глядя мне в глаза; несколько секунд молчит, – и я рад, что ошибался.

Смотрю на него несколько секунд, затем киваю и выхожу в коридор. Учитывая моё вчерашнее фиаско, он совсем даже не ошибался на мой счёт. Но я не буду говорить ему об этом. Мне слишком противно от мысли о том, как низко я пала. И если Макс – единственный, кто не увидел трагедии в минувших событиях, то…

Останавливаюсь в коридоре, не успев застегнуть пальто.

Он думал, что я сплю с Глебом, и при этом продолжал со мной мило общаться. Он приехал мне на помощь, уверенный, что, скорее всего, я надумала себе проблему, чтобы позлить Бондарёва. Что он вообще за человек?

Моя рука повисла в воздухе, не застегнув одну пуговицу. Я с вопросом в глазах смотрю на золотоволосого Бога.

Я вообще его знаю?..

– Почему ты так хорошо ко мне относишься? – удивленно спрашиваю у него.

Я ему ничего не должна. Да и от общения со мной ему – никакой выгоды.

Макс усмехнулся, показывая ямочки на щеках. У него есть ямочки на щеках…

– Странно слышать такой вопрос от девушки, – замечает он и натягивает на меня шапку.

– Наверное, я просто привыкла, что всем от меня чего-то надо, – хмурясь, сознаюсь я; выхожу из квартиры.

– Мне от тебя ничего не надо, расслабься, – ещё шире улыбается Макс, выходит вслед за мной, – Разве что слышать твой голос хотя бы раз в сутки, – он щёлкает меня по носу, и я невольно смущаюсь, – Но, если честно, мне интересно другое: я ведь не первый, кому ты позвонила…

– Да, ты был вторым, – вновь сознаюсь, пока закрываю дверь на ключ, – первой была фея Лина, но её телефон оказался недоступен.

– Фея Лина? – Макс вдруг смеётся от души; быстро спускается по ступеням, открывает передо мной дверь подъезда, – Так вот как ты зовёшь её? – я киваю, не очень разделяя его веселье, – Боже, Лина – та ещё стерва! Но ты ей действительно нравишься, потому к тебе она относится хорошо.

– Ты так говоришь, потому что… – я останавливаюсь, давая шанс ему закончить.