– Говно случается! – охотно процитировал Лёшка главного механика.

– Вот именно.

– Они же вернутся за нами?

– Обязательно. Но не сразу.

– Почему не сразу?

– Потому что по Дороге можно ехать только в одну сторону, дядя Фонсо объяснял. Нельзя просто так развернуться и попасть назад. В общем, им потребуется время.

– Час? Или больше?

– Боюсь, не один день… – вздохнула Василиса.

– Ну-у-у, – Лёшка расстроился и снова пустил слезу.

– Не реви. Пойдём обратно на рынок. Может, та девушка с железным лицом нам что-то подскажет. На вид она добрая.

– Ага, – подтвердил мальчик, – и пирожок вкусный.

Они побрели обратно, удивляясь, как далеко успели убежать.

– Ой, смотри! Игрушка валяется! Кто-то уронил! – Лёшка показал на обочину.

Там в пыли и мусоре лежит совершенно чистенькая, совсем новая на вид плюшевая зверушка. Не то хвостатый зайчик, не то длинноухая белочка. Оранжевая, яркая, вся такая жмякательная даже на вид. Такую игрушку так и хочется потискать, погладить, прижать к себе, утащить и сделать самой любимой. Спать с ней в обнимку.

– Наверное, кто-то из нашего каравана обронил, – сказала Василиса, – смотри, она даже не запылилась, совсем недавно лежит.

– Давай подберём! – тут же предложил Лёшка. – А когда за нами вернутся, спросим, чья!

Он подбежал к игрушке и уже протянул руку, когда сзади кто-то заорал: «Нет! Не трогай!» Мальчик так и застыл на полушаге с протянутой рукой.

– А ну, отошёл быстро! Вы что, с ума сошли?

У придорожных кустов стоит девочка, примерно ровесница Васьки. Они даже чем-то похожи – обе курносые, зеленоглазые, светловолосые. Но эта одета в драную жилетку поверх ещё более драной майки, грязные военные штаны и стоптанные ботинки, а лицо её густо перепачкано копотью. Причём, судя по следам от пальцев, копоть эта наносилась специально. На правом плече у девочки здоровенная железяка, похожая на насаженную на стальную трубу алебарду, к которой зачем-то прикрутили сложное электрическое устройство. А ниже левого плеча у неё короткий кусок руки, к которому приделан грубый протез.

Василиса насмотрелась уже протезов на рынке, но этот совсем другой – некрасивый, примитивный, склёпанный вручную из кривых и местами ржавых обрезков металла, кое-как подогнанных друг к другу. Прямо поверх идут кабели в металлической гофре и блестят штоки гидроприводов. Совсем не похоже на изящные сложные изделия, которые носят рыночные продавцы.

– Что уставились? – грубо спросила девочка. – Вы рехнулись совсем – с обочины тоймины хватать?

– Что хватать? – переспросила Василиса.

– Да на такую откровенную тоймину даже грудной ребёнок бы не повелся! Вы откуда взялись вообще?

– От каравана отстали.

– Божечки-кошечки… То есть, вы вообще не в курсе, да?

– В курсе чего?

– Смотрите. Да отойдите подальше же!

Василиса с Лёшкой послушно сделали несколько шагов назад, отдаляясь от игрушки. Девочка ухватила механической рукой висящие на шее защитные очки, не с первой попытки натянула их на лицо – точность работы грубых пальцев протеза оставляет желать лучшего. Затем вытянула свою железяку как можно дальше, протянула лезвие к игрушке и нажала кнопку на древке. Электрическое устройство на конце щёлкнуло разрядом, и яркая зайцебелочка хлопнула взрывом, разлетевшись в пушистые клочья. Только небольшая воронка осталась.

– Она её убила! – возмущённо завопил Лёшка, но Василиса уже поняла.

– Это что, мина была?

– Тоймина, мина-игрушка. А вы думаете, как я руки лишилась? – она пощёлкала железными пальцами протеза.

– Но зачем? Кто? Как? – возмутилась Васька. – Ведь дети же могут… Ой.

– Поняла? – кивнула девочка.

– Они что, специально, для детей?

– Именно. Местные давно уже ничего с земли не поднимают, а я была как вы – потерялась, отстала. Хватанула такую – и вот.

Она снова пощёлкала пальцами протеза. Большой палец заклинил, оттопырившись в сторону, ей пришлось постучать по древку алебарды, чтобы вернуть его обратно.

– Чёртова железяка, – сказала она в сердцах.

– Давай гляну, – предложила Василиса. – Я механик.

Девочка молча вытянула в её сторону протез, как будто предлагая поздороваться. Васька взялась за кисть и подвигала пальцы.

– Ось подклинивает. И вот тут привод тоже… Это из-за износа сальника. Пыль и песок попадают на смазку, вон как шарнир поеден. Ну и вообще, так себе сделано, халтурненько.

– У меня, знаешь, денег не вагон, чтобы заводской протез брать. Во всяком случае, сейчас, пока я ещё расту – их же менять приходится. Коплю понемногу, как вырасту – закажем постоянный.

– Я могу этот подогнать и отрегулировать, ось поменять, сальник… Но не на дороге. Нужен верстак, инструмент, запчасти.

– Пойдём.

– Куда?

– На рынок. Вы же от каравана отстали?

– Да, так внезапно всё случилось…

– Попробую вам помочь. Но ничего не обещаю!

– Спасибо!

– Пока не за что. Меня, кстати, Мирена зовут.

– Меня Васькой. Ну, то есть, Василисой. А это Лёшка, Алексей, брат мой.

– И откуда вы взялись на мою голову?

– Мы с цыганским табором ехали, пассажирами, – объясняла Василиса, пока они шли обратно на рынок. – А потом вдруг какие-то люди на машинах, стрельба, караван раз – и ушёл. А мы не успели. Там мама осталась. Она, наверное, переживает.