– Вы добиваетесь лучших результатов, если жуете лавр?

– Намного. Но использовать лавр опасно. Я в большей степени утрачиваю контроль.

– А почему это опасно?
– спросил он, обернувшись.

Миссис Вебстер отодвинулась не сразу, так что ее притиснуло к Карфаксу. Затем она отступила и взглянула на него.

Лицо ее казалось синим, зубы совершенно черными, а язык был темно-красной вспышкой.

– Вам не стоит возбуждаться. Лучше не думать заранее о том, что может случиться.

– Я и так перевозбужден, - возразил он, не зная, заметила ли она двусмысленность..

– Хорошо, - произнесла она уже громче.
– Погасите сигареты и возвращайтесь к столу. Патриция и Гордон, займите прежние места и соедините руки с остальными.

На сей раз руки Карфакса не ощущали покалывания. Электричество, казалось, наполняло воздух. Гордон недоумевал, как же миссис Вебстер возьмет лист-и положит себе в рот, если ее держат за обе руки. Тут из-за плеча у нее протянулась чья-то рука, взяла лист и положила ей в открытый рот. Карфакс обернулся и увидел служанку, стоящую у миссис Вебстер за спиной.

Тишину нарушало только тихое жевание. Сидящие за столом казались еще более темно-синими. У Гордона разболелась голова. Рука миссис Эпплчард сделалась более влажной, но и более холодной. В воздухе тоже похолодало, и на сей раз Карфаксу показалось, что понижение температуры вызвано не кондиционером. Возможно, у него просто разыгралось воображение Внезапно миссис Вебстер сплюнула, и он подскочил. Жеваная масса приземлилась на стол возле сосуда, и Карфакс ощутил ее приятный аромат. Уголком глаза он вновь заметил руку Она нырнула в сосуд, извлекла из него нечто туманное - второй лист - и положила его в разверстый рот миссис Вебстер. Опять тишина и влажное пожевывание.

7Спустя несколько минут, когда безмолвие сгустилось подобно облаку, миссис Вебстер выплюнула второй лист Рука вновь потянулась за очередным листом и ко рту медиума.

– Нет! Достаточно!
– воскликнула миссис Вебстер, и рука, все еще сжимая лист, исчезла.

У него у самого сейчас руки как у мертвеца. Слева от Карфакса что-то буркнуло, и он вздрогнул. Он слегка расслабился и даже усмехнулся, лишь сообразив, что это желудок миссис Эпплчард. Ну и нервная особа, подумал он.

Хотя не ему ее винить. Но почему она так нервничает, ведь она бывала здесь и прежде? А может, у нее есть на то серьезная причина?

– Не отпускайте руки, - резко приказала миссис Вебстер.

Снова тишина и тяжелое дыхание. Может, это Патриция?

– Рафтон Карфакс!
– возопила у него под ухом миссис Вебстер.

Гордон застыл - превратился в кусок кварца - прозрачного насквозь, сконденсировавшегося из сгустившегося до жидкости страха. Что-то или кто-то вошло в комнату. А точнее, появилось в ней: воздух над столом уплотнился, утратил прозрачность и закрутился смерчем. Лица и рук Карфакса коснулось легкое дуновение воздуха, вызванное стремительным движением чего-то материального.

– Рафтон Карфакс!

И вдруг из сгустка плазмы над столом вытянулась и скользнула в сторону миссис Вебстер тонкая и длинная псевдоподия.

От нее повеяло таким леденящим холодом, что, казалось, кожа сейчас покроется инеем, а камень треснет и расколется.

Кто-то хихикнул - крутящийся вихрь над столом мешал увидеть - кто. Но кто бы он ни был, ему явно было не весело, это был скорее нервный смешок, в нем слышался трепет. И вместо того чтобы разрядить напряжение, он еще больше взвинтил Гордона.

– Рафтон Карфакс! Усмирись!

Голос миссис Вебстер звучал повелительно, но и в нем слышалась нервозность. Ее рука похолодела настолько, что Гордону смертельно захотелось ее отпустить, и лишь страх, что, разорвав цепь, он окажется во власти этого нечто, которое не преминет воспользоваться его слабостью, заставил его еще крепче сжать ее ледяные пальцы.

– Рафтон Карфакс! Прими свой истинный вид!

Снова смешок. Похоже, женский. И еще чье-то судорожное дыхание.

– Отпустите его!
– простонал мужской голос.

– Держите себя в руках!
– резко бросила миссис Вебстер.
– Вы не должны поддаваться панике!

– Господи Иисусе!
– пролепетала Патриция.
– Это не папа! Что вы сотворили?

– Не смей выходить из пределов тебе дозволенных!
– хрипло приказала миссис Вебстер, и голос ее слегка дрогнул.
– Не смей выходить! И назови себя!

– Это не папа!
– вдруг завизжала Патриция.

Тут же раздался грохот отъехавшего стула и звук падения тела. На секунду под столом создалась неразбериха из ног, потом раздался чей-то вопль и звук быстрых шагов в сторону дверей. Гордон тоже вскочил, резко дернув при этом обеих дам, пытаясь вырваться, - его больные мышцы ожгло как огнем, - но обе вцепились в него мертвой хваткой.