Шрифт:
— Это тебе, — продолжаю улыбаться, как несчастный псих, и сую в тонкие руки тяжелый букет. Нестерпимо хочу сказать, как же сильно я соскучился.
Да много чего хочу сказать, но слова застревают в глотке, когда дверь в комнату Зои распахивается и из темноты наружу выползает сонный Степа.
В трусах.
В ТРУСАХ!!!
Малец не теряется, оглядев Зою с букетом, и меня с еще одним, вставляет свои пять копеек.
— А это, я так полагаю, мне? — нагло ухмыляется, кивая на цветы, что сжали мои побелевшие пальцы и протягивает свою загребущую руку.
Я отшатываюсь, раскрываю рот, но не найдя подходящих приличных слов, захлопываю обратно. Не знаю, что за выражение на моем лице, но Зоя краснеет, затем бледнеет, а потом и вовсе пошатывается в испуге, переводя взгляд с меня на Степу и обратно.
— Это — киваю на букет, — Для Людмилы Владимировны.
— Так ты не по адресу, дядя.
— Степа! — одергивает мальца Зоя. — Оставь нас. Пожалуйста.
Он фыркает, но подчиняется, хлопнув дверью в комнату, которая закрывается, но тут же по инерции снова открывается, ведь в этом доме никогда не было внутренних замков, даже на туалете, а я…
Я ни хрена не понимаю, что происходит!
— Зой! Ты с ума сошла? Что он тут делает?! Он же твой ученик! Это уголовная статья! Ты никого постарше найти не могла? — я кричу. Шепотом, правда, но кричу.
Зоя смотрит на меня, как на идиота. Секунд тридцать гипнотизирует и молчит. А затем кивает, что-то уяснив в своей дурной голове, надменно и невозмутимо выгибает бровь.
— Да. Мой. Не твой! Это сразу видно, потому что в его голове не только две накачанные мышцы, удерживающие уши на месте, а еще и мозг. И в отличие от некоторых врожденный талант к математике. Мы усиленно ею занимаемся.
— О да неужели?! Я смотрю, ночами напролет квадратные корни извлекаете! И часто у вас такие математические сессии?
— Регулярно, но это не твое дело, так что, катись, — ее голос ровный и безэмоциональный. В нем нет ни страха, ни стыда, и я поражаюсь тому, как низко пала эта женщина.
— И что же думает по этому поводу его мать? — очень надеюсь задеть ее хотя бы упоминанием об этой женщине, но Зоя, словно Будда, непробиваема.
— Его мать счастлива, что у сына хорошо развита не только мускулатура, но и аналитическое мышление. Говорит, его папаша в этом полный ноль. Так что можешь не беспокоиться. Счастливого пути!
— Зой, это же полное дно. Это … Это конец. Он… Он ребенок! Я ведь не могу оставить это просто так…
Данилина демонстративно закатывает глаза, и если бы мои руки не были заняты, точно бы придушил заразу!
— Тебе пора, — она что-то черкает на бумажке и сует ее мне в руки.
В руки, которые безбожно трясутся, сжимая букет и сраный торт.
— За цветы, кстати, спасибо, — небрежно добавляет она, — Помнится, ты обещал подарить, когда выиграешь бой с… а впрочем, неважно. Что ж, лучше поздно, чем никогда. Букет для мамы отвезешь по этому адресу. Надеюсь, не заблудишься. Если что, спросишь.
И буквально выталкивает меня за дверь.
В каком-то немом шоке незаметно оказываюсь снова у авто. В руках хрустящий бумажной оберткой букет и дебильный торт. И оглушающе звенящая струна от уха к уху. Сейчас лопнет — и уши отвалятся. А внутри останется лишь свистящий ветер вместо мозгов. В этом Зоя точно права.
А знаете, что?!
А я отвезу цветы Людмиле Владимировне!
И торт этот гребаный!
И поинтересуюсь, как ее золотая девочка докатилась до …
До такой хрени!
Даже в голове не укладывается!
А если Данилина старшая не знает? Да бедную женщину инфаркт хватит! И не моя в том будет вина.
Да.
Побросав гостинцы на заднее сидение, завожу мотор и со свистом стартую по указанному в листочке адресу: Сосновый тупик, 12-А, 24. Через некоторое время понимаю, что не очень-то понимаю, куда надо ехать. Вбиваю улицу в навигатор.
Бессонная ночь, взвинченные нервы и шок явно сыграли со мной злую шутку. Вместо жилого микрорайона навигатор привел меня к огромным соснам, протыкающим ветками небо. А точнее к кованым воротам городского кладбища.
Твою мать!
Проверяю адрес и буквально холодею от ужаса, осознав, что ошибки нет. Я именно там, куда меня послала Зоя.
Это какой-то непрекращающийся сюрреалистический кошмар! Неужели все именно так, как я боюсь думать?!
Выгребаю букет, торт и пиликаю сигналкой. Через дорогу круглосуточный ларек с надписью «Сигареты», где я покупаю водку, приплатив за нее втридорога.
И с таким вот бесхитростным джентельменским набором отворяю скрипучую калитку. Понятия не имею, как тут все устроено. Смешно сказать, мне почти тридцать пять, а я ни разу не был на кладбище.