«Предательница».

Даже в вороньей маске я узнала бы её где угодно.

По моему телу пронеслась злость. «Ты лгунья, Элис».

Она свела маму с ума, едва не погубила меня, примкнула к армии убийц. Мои пальцы сжались в кулаки.

Я начала двигаться в её сторону, готовая разразиться своей песней. Но по мере моего приближения музыка изменилась, и толпа вокруг меня закружила лихорадочнее, толкая меня.

Когда музыка стала нарастать, толпа принялась скандировать.

«Альбия пробудилась! Надвигается буря!»

Чёрт возьми, теперь все они пели песни Свободного Народа. Тошнотворное ощущение скрутило моё нутро. Как же так получилось, что столько людей затянуто в этот культ? Сколько из них знали правду о поступках Свободного Народа? Моя тошнота лишь усилилась, когда я увидела скандирующих детей.

Я лихорадочно искала в толпе Элис. Но высматривая светлые волосы, я заметила нечто иное, отчего моё сердце застучало чаще. Ворон, которого я очень хорошо знала.

Лудд. Ворон Финна пролетел над моей головой, и я последовала за ним, проталкиваясь сквозь толпу гуляк.

Финн стоял в дальней стороне храма, выделяясь ростом среди остальной толпы, и Лудд приземлился на его плечо. Он прислонялся к резьбе, изображавшей крылатого ангела, и его тело выглядело напряжённым, плечи сгорбились, светлые волосы вились за волчьей маской.

Теперь я находилась так близко к нему, на расстоянии каких-то метров.

Затем он оттолкнулся от стены. Я смотрела, как он поднял кулак в воздух и стал скандировать вместе с толпой.

— Альбия вперёд! Альбия пробудилась! — низкий звук его голос разносился над толпой, более громкий и пылкий, чем у остальных. Истинный верующий.

Мои челюсти стиснулись, ярость взбунтовалась в моих венах. «Ты предал меня, Финн».

Я продолжала притворно спотыкаться, но прячась за маской, я отыскивала лучший путь к отступлению. Мы находились далеко от входа, и это проблема. Если я призову ангелов здесь, как они смогут вытащить Финна так, чтобы вся толпа не заметила?

В моей голове начал зарождаться план.

Я проскользнула обратно через толпу и попыталась позвать Лудда, используя тот же трюк, которому научил меня сам Финн. Моё сердце затрепетало, когда я увидела полетевшую птицу. Я продолжала притворяться пьяной, спотыкаться и звать Лудда.

Ворон кружил над моей головой, пока я вела его к выходу.

Подбираясь к двери, я обернулась через плечо. Моё нутро скрутило при виде Финна, пробиравшегося через толпу и смотревшего на свою птицу. На мгновение я испытала лёгкий укол чувства вины. В данный момент он походил на прежнего Финна. Ведомого, привязанного к своему ворону. Лопочущего и ни в чём не повинного.

Но это был уже не он. Он превратился в нечто извращённое, что я уже не могла любить.

Я глянула вверх и с облегчением увидела Лудда прямо надо мной. Оказавшись поближе к выходу, я подала сигнал:

— Отруби башку под холмом, король мёртв, вороны поют!

Я пропела эти строки ещё раз, быстренько оглянувшись, чтобы убедиться, что Финн по-прежнему идёт следом. Я замедлила шаги, чтобы он оказался прямо позади меня.

Самаэль в своей львиной маске крадучись вышел из тени за колонной, двигаясь быстро и подходя к нам обоим сзади.

Я указала на грудь Финна резким взмахом руки. Только тогда Финн заметил меня, остановившись как вкопанный.

Атака Самаэля была быстрой и бесшумной — незаметный, но сильный удар по затылку. Финн повалился назад, на Самаэля.

Соуриал подскочил с другой стороны и обхватил Финна рукой за спину, отчего казалось, будто они поддерживают пьяного друга. Лудд закаркал, хлопая крыльями, но никто, похоже, нас не замечал.

Пока два ангела тащили Финна за дверь, я осознала, что подавила остатки чувства вины в своём сердце.

В темнице Железной Крепости я смотрел на смертного мужчину, привязанного к стулу. Он по-прежнему был без сознания, его грудь медленно поднималась и опускалась.

Инстинкт требовал от меня покончить с ним сейчас же, быстрой и брутальной смертью. Но он здесь не для этого. Он здесь для того, чтобы дать мне как можно больше информации о прибытии Сеятеля.

Несколько свечей висели в подсвечниках на стенах, и отсветы подрагивали на его обмякшем теле. Здесь, внизу, не было окон, которые впускали бы лунный свет — лишь каменный потолок, выгибавшийся над нами, и тесные камеры, в которых смертные когда-то заточали друг друга. Здесь убивали королей и королев, а также бесчисленных изменников.