Смертные, при всей их мудрости, винили в пожаре божью кару за грех чревоугодия. Они даже сделали статую пухлого мальчика, чтобы увековечить это — напоминание не есть слишком много пирогов, воздвигнутое возле мясницкого рынка. Как инструмент Бога, я мог подтвердить, что божья кара не зависела от поедания пирогов.

Позднее, когда один из альбийских королей решил вторгнуться в Кловию, он переписал историю. Новой легендой стало то, что пожар устроили кловианцы. Естественно, это послужило оправданием войны.

Я перевернул страницу… ещё одно изображение Великого Сожжения, но уже со стороны реки. На следующей картинке отображалась огромная колонна, пронизывавшая ночное небо — монумент смерти и разрушению от огня. Звёзды на картинке были прорисованы на удивление крупными и чёткими и образовывали купол на вершине.

Я уставился на него. Большинство монументов в городе сопровождалось статуями монархов на верхушке. Зачем королю оплачивать воздвижение мемориала, если он не будет его прославлять? Но этот… здесь ничего такого не было. И он был построен примерно в то же время, когда изобрели примитивные телескопы.

Длинная и тонкая колонна идеально подошла бы для наблюдения за звёздами. С линзами она работала бы как огромный телескоп.

Я не знал, было ли это тем, что я искал, но проверить стоило.

В петляющем лабиринте улиц Доврена я встал перед монументом Сожжения. Он находился у основания холма, на перекрёстке пяти мощёных улиц, которые расходились от него как спицы колеса.

В камне у основания монумента кто-то содрал предупреждения о грехе чревоугодия и вместо этого вырезал описание злобных кловианцев.

Глянув через плечо, я подошёл к огромной металлической двери в основании, открыл её и обнаружил круглую комнату. Она освещалась лишь лучами лунного света сверху. Посмотрев вверх, я увидел головокружительные спирали винтовых лестниц, поднимавшиеся до люка в потолке. Это место могло использоваться для наблюдений за небом.

Это было их местом встречи?

Глянув под ноги, я увидел едва заметную круговую резьбу на деревянном полу. Что-то спрятанное?

Я подвинулся к краю и стал осматривать пространство, ища нечто вроде рычажка или кнопки. Наконец, возле двери я нашёл вырезанное в камне углубление, помеченное звездой. Когда я нажал на него, у основания лестницы раздался звук вращающихся шестерёнок, и из пола поднялась деревянная крышка люка. Я откинул её и посмотрел туда.

Ещё больше винтовых лестниц опускалось вниз. Интересно.

Я пролез в проём, едва протиснувшись, затем спустился во тьму.

Когда я наконец-то добрался до низа, я оказался в некой примитивной лаборатории из камня. Здесь пахло затхлостью и сыростью. Серебристый свет лился из проёма, через который я проник сюда.

Из стены торчал рычаг, и любопытство заставило меня дёрнуть за него. Когда я сделал это, помещение заполнилось шумом цепей и шестерёнок, поскрипывающих за стенами. Я посмотрел вверх и увидел, как в верхней части лаборатории линзы встают на место.

Пока я смотрел на кристально ясное звёздное небо надо мной, в груди зародилось ноющее чувство. Я этого не помнил, но чувствовал, что небо некогда было моим. Я ничего не помнил из жизни до падения. Я даже не знал, существовал Бог на самом деле или нет. Я не знал, кто устанавливал правила и почему. Падение означало, что тебя лишали этого понимания и оставляли барахтаться в грязи вместе с остальными зверями — жизнь, полная боли и не имеющая цели.

И всё же, разве смертные не нашли цель здесь, на этой несчастной земле? Они воздвигали такие изумительные постройки. Временами смертные умудрялись ошарашивать меня ангельской природой своего интеллекта. Легко было забыть, на что они способны.

Может, они тоже тосковали по звёздам, как я. Может, они чувствовали себя неполноценными, как и я, и стремились к целостности на небесах. Может, они чувствовали себя разодранными надвое, воюющими с собственной натурой, как и я.

Я подвинул рычаг на стене и смотрел, как линзы отодвигаются обратно.

Должно быть, это то самое место — телескоп огня. Я пошлю нескольких шпионов притаиться в тени вокруг этого места и подождать, вдруг кто-то будет приходить и уходить.

Я впервые по-настоящему приблизился к тому, чтобы найти Барона. Я наконец-то на верном пути.

Поднимаясь по лестницам, я гадал, чем Лила занимается в своей комнате. Хоть она врала, хоть нет, мои сны всё равно говорили мне, что я должен на ней жениться. Но женитьба на Лиле означала, что мне придётся снова заговорить с ней. Мне придётся посмотреть ей в глаза и попросить рассказать мне правду обо всём. Если она будет на моей стороне, как указывали сны, нам надо доверять друг другу.

Как только вернусь в замок, сразу же снова поговорю с ней.

Я выбрался из люка, затем встал. Нажав на кнопку, я закрыл крышку люка.