– А что в этом такого, мы же просто сидим и никого не трогаем, – не выдержала Наташка.

– Что? Голос у нас прорезался? Ну-ка, дай мне фонарик.

И в лицо Наташки врезался луч света из темноты, она увидела фигуру в милицейской форме, у которого взяли фонарик. Луч света съехал с лица Наташки ниже, и она увидела, что тот парень, который держит фонарик и выговаривает ей всё это – Петров. Наташка соскочила и отошла на пару шагов, ей стало так стыдно и хотелось убежать. Но фонарик продолжал её всю освещать, и Петров продолжал свою поучительную речь.

– Такая красивая девчонка, а трётся с каким-то мужиком, бухает на улице, ведет себя как шалашовка последняя, а могла бы хорошего парня осчастливить.

Наташка стояла под освещением фонарика, окружённая парнями и слушала такие неприятные речи в свой адрес. Она не понимала, что происходит, почему её так нужно унижать за выпитую половину бутылки вина. Повернувшись направо она увидела светловолосого парня. «Скорее всего, это Логинов», – подумала Наташка. Ей стало очень стыдно, что он её видит в таком неприглядном свете. В интонации Петрова прозвучали нотки, которые она слышала в детстве от Игоря Сергеевича, который обливал её неприятными словами перед строем одноклассников. И она не понимала за что. И сейчас она искренне недоумевала, зачем её нужно оскорблять. Для неё было всё оскорбительно в этом моменте и свет в лицо, и слова, и окружение безмолвными ребятами.

– Ну что молчишь? Что скажешь? – продолжал Петров.

Наташке сказать было нечего. И она произнесла:

– Извините, мы больше не будем! – и шагнула к столику подхватив бутылку, – дядь Вань, идёмьте.

Дядя Ваня послушно встал и пошёл за Наташкой.

– Извините? – Выдохнул Петров. – И это всё, что ты скажешь? – Видя, что Наташка удаляется продолжал, – ну иди, иди, не ожидал я от тебя, что ты такая. И забирай свою бутылку.

– Всенепременно, – обернулась Наташка и демонстративно глотнула из горла бутылки.

Странная парочка – Наташка и дядя Ваня – удалились. Дядя Ваня спросил:

– А ты их знаешь?

– Нет, не знаю, – ответила Наташка.

Домой идти не хотелось, они уселись на лавочке возле подъезда, продолжая свои беседы. Через некоторое время мимо их подъезда прошли Петров с Логиновым. Петров обернулся на Наташку и сказал Логинову:

– Слушай, она, похоже, бухая совсем.

– Похоже так, ладно идём.

Наташка резко захотела спать, они зашли в квартиру, стараясь не замечать хмурой мамы. Наташка закрылась в своей комнате, дядя Ваня располагался на диване в гостиной.

На следующий день похмелье для Наташки было тяжёлым. Проснувшись ближе к обеду, утренняя гигиена, мытье головы, завтрак или обед уже не важно. Вроде жить можно. Не выдержав, молчаливый взгляд с укором от мамы, Наташка с дядей Ваней вышли на улицу и уселись на лавочку возле подъезда. Мимо опять проходили Петров с Логиновым. Петров вскрикнул:

– Опять она с этим мужиком! Что за мужик, в конце концов? – обращаясь к Логинову. Логинов пожал плечами. Но Наташке уже было безразлично, она поняла, что Петров её ненавидит, она не знает, за что, но знает, что ненавидит и презирает, а значит он ей безразличен.

Через пару дней, когда дядя Ваня уже уехал, к Наташке снова зашла в гости Ирка Горбунова.

– Гулять пойдешь?

– Нет, не пойду.

После инцидента с ментами Наташке было некомфортно лишний раз выходить на улицу.

– Слушай, а что за мужик с тобой на улице бухал?

– Дядя Ваня из Белоруси.

– А что он тут делал?

– Приезжал за бабушкиным наследством.

– А он у вас жил?

– Конечно.

– А почему вы тогда на улице пили?

– Дома такая наэлектризованная атмосфера стояла, они с мамой ссорились, чтоб хоть как-то сбавить накал, я его на улицу уводила.

– А о чём разговаривали?

– Ну я его про Америку расспрашивала, какой там быт, вообще, как там всё устроено.

– Звал тебя в Америку?

– Зачем меня звать? Он свою семью-то вывести туда не может, это так сложно.

– А кто у него семья?

– Тетя Нина, сестра мамы – его жена и две дочери.

– Слушай, а ты Петрова любишь?

– Петрова? Ну в школе была в него влюблена.

– А сейчас?

– Сейчас уже нет.

– А кого любишь?

– Никого.

– Понятно, ну пока.

– Ну пока.

Жизнь текла своим чередом. У Наташки прошла первая полноценная сессия, с зачётами и экзаменами. Наступила зима, со своими заботами и коротким световым днём. Наташка полюбила зиму. Уходишь – темно, приходишь – темно. Никто тебя не видит.

В библиотеке иногда заседал «Комитет солдатских матерей». Война в Чечне, которую потом назовут первой чеченской, была в полном разгаре. Директор библиотеки, Ирина Евгеньевна, предлагала сотрудникам дополнительный выходной за дежурства в этом комитете. Так как заседания проходили вечерами, то нужно было открыть зал, может нужна была какая-то помощь в процессе заседания, а потом закрыть зал и сдать ключи на охрану. За это полагался дополнительный выходной.