— Именно так, мисс Грейнджер! Я привез его из экспедиции.

— Он очень красивый, — Генри издал крик, явно подтверждая сказанное Гермионой. — До завтра, мистер Пиппин!

— Всего доброго, мисс, — кивнул мужчина. Под крики тукана Гермиона покинула лавчонку и устремилась к Министерству. Обед кончился, а ведь ей еще надо закончить пару дел, перед тем как отнести Аконит своему оборотню.

Еще перед дверью, ведущей в Отдел Учета и Контроля за популяциями магических всех, она услышала горестный вой, показавшийся до боли знакомым. Гермиона пулей влетела, стараясь оценить обстановку.

И посмотреть было на что.

Минки Черный Платок сидела на коленях посреди общего зала, прямо у стола Стеллы, и изо всех сил рыдала. Сотрудники отдела сгрудились вокруг и наперебой пытались выяснить, что же произошло и как ей помочь. Грейнджер бросилась к ней, чуть ли сама не падая на рядом:

— Минки! Что случилось? — воскликнула она, осматривая эльфийку. Визуально с ней оказалось все в порядке.

— Мисс Гермиона! — завыла Черный Платок, отняв от огромных синих глаз руки. Она утерла слезы чем-то похожим на платок, при ближайшем рассмотрении, оказавшийся бумагой. С министерской печатью. Договор!

— Минки, давай пройдем в мой кабинет, — нервно подхватила девушка эльфийку под руки и повела к себе под офигевшими взглядами коллег.

Гермиона наложила на дверь чары Неслышимости и усадила Минки в гостевое кресло. Та продолжала плакать, утирая глаза обрывками договора.

— Хочешь воды? — на всякий случай наколдовала кружку, наполнив ее водой. — Агуаменти! Что случилось? — мягко спросила волшебница, чуть приобняв эльфийку.

— Хозяин, — задыхаясь от слез, принялась рассказывать Минки, — хозяин Каллум…Он хотел, чтобы я дала Непреложный Обет, — тяжело выдохнула эльфка, страдальчески глядя на волшебницу. Чего? Гермиона опешила.

— Что он потребовал от тебя?

— Хозяин Каллум хотел, чтобы я не смогла давать показания на суде, — еще один залп слез сотряс небольшой кабинет.

— И ты?

— Отказалась! — заголосила эльфийка. Гермиона поморщилась от слишком высокого тембра воя и погладила Минки по спине. Старая эльфийка отказала своему хозяину. У которого проработала всю жизнь. Вот это да, выдохнула про себя Гермиона, до слез впечатленная мужеством Минки Черный Платок. Теплая волна гордости за свое детище прокатилась по всему ее существу. Сработало! Отныне эльфы действительно свободны. Минки тому лучшее доказательство.

— Мерлин, Минки, ты такая молодец, я горжусь тобой, — зашептала Гермиона ей на ухо, скрытое под темной, плотной тканью. — И что он сделал?

— Он порвал мой договор, тот который вы подписали вчера и сказал мне убираться, — вновь зарыдала Минки, спрятав лицо в дрожащих руках. Что он сделал?! Порвал договор? Теплая волна мгновенно стала горячее, опаляя внутренности раскаленной лавой гнева. Каллум попытался манипулировать бедняжкой, а она дала отпор. Не понял, значит, что они действительно больше не рабы, горько усмехнулась Гермиона. Аристократ чертов! — Я только хотела помочь моему Крейгу, — эльфийка подняла на нее краснющие глаза. У Гермионы заныло сердце.

— Я тоже, Минки, я тоже, — горячо проговорила Грейнджер. — Но это неприемлемое отношение к договорам! Его нужно закрывать, а не рвать, — вскинулась Гермиона, — Каллум совершенно не соблюдает процедуру. Пошли, — вдруг потянула она Минки за рукав.

— Куда? — вытаращилась эльфка.

— К твоему работодателю, конечно. Нам нужно закрыть договор соответствующим правилам образом, — бюрократическое мужество поднялось в Гермионе и требовало отомщения. Каллум показал своим поступком не только реальное отношение к эльфийке, что фактически вырастила его, но и к деятельности Министерства Магии. Кроме того, она надеялась еще раз с ним поговорить. Но не особо рассчитывала на успех, видя, что тот даже прогнал Минки, когда она твердо решила помочь Крейгу.

— Но хозяин выгнал Минки! — слабо возразила эльфка.

— Как давно вы с ним повздорили?

— Утром. Но пока перемыла дом и уложила детей спать, Минки не могла уйти, — понурила голову она. На деревянный пол вновь закапали слезы.

Гермиона глянула на часы, сейчас уже почти четыре пополудни, минуло несколько часов, вероятно, Каллум мог уже отойти.

— Дай руку, я аппарирую нас туда, — взяв тонкую зеленую ручку, Гермиона хотела повести эльфку к аппарационной площадке, но та вдруг сама решила их перенести. Мир смазался в разноцветный фрактал, тошнота подступила к желудку. Все-таки эльфы аппарировали совсем по-другому.

Появились они прямо перед кованой калиткой. Минки утерла глаза и высморкалась в краешек черного платка. Гермиона медленно пошевелила головой, стараясь унять вихри перед глазами. Тошнота еще не прошла. Мир кружился. Она прикрыла рот рукой, в надежде, что не проблюется прямо перед фамильным замком МакНейров, на глазах у чертового аристократишки.

Тем временем Минки щелкнула пальцами, желая открыть калитку. Ничего не произошло. Не понимая причину неудачи, еще несколько раз щелкнула, шевеля губами для верности. Ничего.