Гермиона вошла внутрь, оставив сундук на крыльце. Свечи не горели. Она невербально зажгла люмос максима.

В гостиной никого, даже кушетка, где вчера спал Скрейн, пустовала. Мерлин, она вообще про него забыла! Неужели он остался здесь на время полнолуния?! Не сожрал ли егерь его?

Гермиона решила, что Скабиор может быть в спальне, и поднялась наверх. Однако та тоже была пуста. Странно, где он? Вроде оборотень говорил, что будет отсыпаться после полнолуния, как минимум сутки.

Девушка спустилась вниз. Внезапно она почувствовала себя очень одинокой. Она стольким пожертвовала ради человека, которого совсем не знала, по сути. Мало ли, где он бывает по ночам. И с кем. Она села в кресло, которое привычно называла «своим». Отлично, она уже начала ревновать оборотня!

Вдруг он ее сейчас выставит. Скажет, чего приперлась, иди, разбирайся со своими проблемами сама. Забывшись, она дернула губами в усмешке и ойкнула от боли. Гермиона решила капнуть еще немного бадьяна. Она предусмотрительно положила пузырек темного стекла в карман мантии, чтобы потом не испытывать проблем с акцио. На этот раз жгло меньше. Даже появилось некоторое чувство облегчения. Боль прошла.

Герми откинулась на спинку кресла, наслаждаясь спокойствием. Она прикрыла глаза.

— Что с твоим лицом?! — возмущенный голос егеря вырвал ее из дремы. Он стоял посреди гостиной — в руках банка маггловской газировки красного цвета — и глазел на нее. Гермиона сонно сощурившись от яркого света, попыталась ответить, но только поморщилась от боли — корочки слиплись и не давали ей открыть рот.

— Мордредовы яйца, — зарычал Скабиор, подходя к ней и дополнительно зажигая люмос на конце палочки, чтобы детально рассмотреть рот волшебницы. Выглядел егерь крайне взбешенным. Гермиона только и могла, что похлопать глазами и пожать плечами на его вопрос.

Осмотрев ее рану, оборотень тяжко вздохнул.

— Сейчас принесу Ранозаживляющее.

Он погремел пробирками на кухне. Потом вернулся с тремя разными пузырьками и одной плоской банкой, которую и открыл первой. Егерь применил Очищающее и, взяв немного мази из банки, начал аккуратно размазывать ее по корочкам своими пальцами. Потянуло какими-то травами. Мазь приятно холодила. Пока она впитывалась, Скабиор взял палочку, накладывая Лечащее.

Гермиона почувствовала, как корочки зачесались, словно под ними очень быстро образовывался новый слой ткани.

— Попробуй открыть рот, — приказал он. Герми подчинилась, но все еще чувствовала боль. Хотя прогресс наметился. Она смогла немного разлепить губы.

Егерь трансфигурировал банку с мазью в трубочку, воткнув ее в один из пузырьков. Он осторожно ввел кончик трубочки в небольшой зазор между корками. Волшебница потянула в себя зелье. Одно, второе, третье. Мысль о том, что егерь сейчас заботился о ней, отчаянно повеселила. Для девушки подобное было в новинку. Обычно она бегала за мальчишками с лекарствами, а тут…

— Честно говоря, даже не представляю, что это могло бы быть, — скептично произнес Скабиор, глядя на нее с интересом. — Разве что ты упала лицом на раскаленную сковородку?

Хоть он и хохмил, но все-таки выглядел встревоженным. Из доступного Герми могла только глаза закатить, что она и сделала.

— Или ты пила коктейль из Взрывопотама? — он наклонился к ней ближе, смотря на постепенно затягивающуюся рану. Ей стало неловко. Удовлетворившись процессом заживления, егерь сел в свое кресло и открыл баночку, которую принес с собой. Он сделал несколько глотков, а потом довольно вздохнул.

— Нет ничего лучше холодной колы после Полнолуния. Прям проснулся среди ночи и решил, а не сгонять ли за ней к магглам. Извини, тебе не предлагаю, — усмехнулся Скабиор. Гермиона прикрыла глаза, сигнализируя, что ничего страшного. Ей вдруг стало спокойно. Он хотя бы не выгнал ее, да и у него оказалось столько лечащих зелий в запасе. Вот тебе и черный рынок. — Считай, тебе повезло, что у меня было открыто. Колдовать-то можешь?

Гермиона отрицательно покачала головой с грустью.

— А чем лечила сама? — заинтересовано спросил он.

Гермиона достала пузырек из кармана и передала ему.

— Бадьян? Серьезно? — Егерь скривился. — Ладно, это, кончено, не элегантно, но действенно. Я тебе дам другие штуки, новой школы, — привычно оскалился мужчина. Глядя на него сейчас чуть влажными глазами, она поняла, что не жалеет о содеянном, о той боли, что причинила Рону и себе. Она, пожалуй, никогда не встречала мужчину, который бы так на нее действовал. Ну, то есть встречала — его же, но давно и в весьма неподходящих условиях. Впрочем, лучше условия не стали. Да и они были все-таки очень разными. Злой Рок свел их вместе, не иначе.

Отвлекшись от горько-сладких мыслей, девушка кивнула на кушетку, а потом перевела требовательный взгляд обратно на оборотня, намекая ему на отсутствие Скрейна.

— Да не переживай! Я его перепрятал. Вот еще не хватало, наестся всякой гадости, — егерь брезгливо поморщился. — Потом заберу. Его нельзя отпускать до четверга, в любом случае. Я думаю, выпить оборотку сначала Скрейна, встретить Болденхейта, чтобы он ничего не заподозрил, а потом обращусь в Пия, и смогу уже пойти с вами, как вариант.