– А разве есть иной выход?

– Временное перемещение в прошлое.

– Не понимаю.

– Вначале на планеты, расположенные вокруг солнечной системы, мы отправляем трансформатории с помощью обычных космолетов, предварительно отбрасывая их во времени на несколько тысяч лет назад. Потом, если расстояние какой-либо звезды составляет от Земли, скажем, десять световых лет, мы сами отступаем во времени на двадцать лет, излучаемся в виде пучка волн к этой звезде, проводим там исследования и возвращаемся точно в свое время.

– Я понимаю, таким образом можно было бы изучать самые удаленные галактики. Но я знаю, что это неправда... Вы меня не обманете.

– Такая пересылка возможна, если использовать промежуточные ретрансляционные трансформатории. Иначе волна информации - под действием помех - дойдет до конечного трансформатория через десятки лет с колоссальными искажениями...

– Так вы...

– Мы направляемся к звездам, отстоящим от Земли на сотни световых лет. Трансформатории на Регуле - для нас только пересадочная станция. Никто из нас еще не возвращается на Землю. На обратном пути мы появимся здесь через сто, а то и больше лет.

Гоер поднял голову и опять увидел экран. На экране в зеленом саркофаге лежал человек - тот самый, что до этого шел к морю. Глаза у него были закрыты, а над ним склонились слабо покачивающиеся странные устройства. Дальше за ним горел розовый отсвет, время от времени наливающийся ярким красным светом. Гоер заметил, что эти изменения ритмичны.

– Ты смотришь на экран?
– спросил Эпси.

– Да. Там тело в саркофаге, а над ним автоматы...

– Это мое тело, Гоер, в анабиозе. Ты видишь подготовку к эмиссии личности в космос. Это несущественные подробности, добавил Эпси, и экраны посерели.

Гоер встал и принялся ходить вдоль экранов. Вдруг он услышал голоса.

– Смотри, настоящий человек, здесь, на Регуле!

– Еще один фантом, созданный в трансформатории. Не верьте, это фантом. Прибор обманывает нас!
– голос был пронзительный.

– Человек, настоящий человек, - продолжал первый голос.

– Двигается, ходит. Он может сам пошевелить рукой...

– Видите, таким способом тоже можно преодолевать космос!

Вдруг голоса умолкли.

– Они хотели тебя увидеть, - сказал Тод.
– Они видят или видеотронию или автоматы. Для них ты - развлечение.

– А кто они?

– Личности, исследующие космос.

И тогда Гоер неожиданно остановился.

– Довольно, довольно...
– прошептал он.
– Не обманывайте меня... Я начинаю понимать.
– Он попятился, так что его спина коснулась экрана.
– Понимаю, вы держите меня в клетке и изучаете, изучаете человека. Не обманывайте меня... вы, космические создания!

– Мы люди!
– Эпси крикнул это с каким-то отчаянием.

– Не лги. Покажи лицо, свое лицо...

– Откуда ты знаешь, что у космических созданий есть лица?
– вдруг спросил Тод.

Гоер, пораженный этим, на мгновение замолчал, потом уже не совсем уверенно сказал:

– Ну, так придите сюда.

– Ты знаешь, что мы не можем.

– Не можете? Вы, копирующие космолеты, не можете скопировать человека?! Придите сюда в виде копий, идеальных копий. А может, это как раз я должен стать образцом, матрицей для размножения и теперь...

– Что ты еще надумал?

– Просто я сейчас прохожу испытательные исследования. А потом вы будете копировать сотни, тысячи таких, как я, и высылать на Землю...

Гоер замолчал. Эпси не отвечал, словно ожидая, что Гоер скажет еще что-нибудь.

– Включи биотроны, Тод, - наконец произнес он. Гоер услышал высокий тонкий звук, и ему показалось, что его издают стенки копии космолета. Он хотел сказать что-то еще, но не успел.

– Этот архивный космонавт уже выключен, - сказал Тод. Отличная копия. Единственная в своем роде. Только ее надо бы немного перестроить.

– Нет, Тод. Этого мы не сделаем. Это человек - настоящий человек, идеально воссозданный по оригиналу, который сгорел в атмосфере. Мы не можем этого сделать, ведь мы - люди.