– И что ещё? – любопытство распирало юношу.

– И больше ничего, – бабушка отвела глаза, по лицу побежали багровые морщинки, вспыхнув на щеках, – Допивайте лимонад, стаканы я позже заберу.

И выскользнула из комнаты.

Дети, переглянулись, пожав плечами.

Мутные, выцветшие глаза Густава за очками в толстой оправе блуждали по строчкам старой, давно пожелтевшей газеты. Время от времени густые кусты серебряных бровей вздымались, он вынимал изо рта набитую табаком, но так и не зажжённую трубку, и многозначительно кивал либо, сокрушаясь, покачивал головой.

– Дедушка, дедушка.

Босоногая Криста вприпрыжку подскочила к мерно покачивающемуся креслу-качалке.

Дед Густав оторвался от занимательного чтива, перестав качаться.

– Расскажи про Великий парад планет, – дедушка вопросительно взглянул на Марит, та отрицательно покачала головой, – А я и понятия не имею, что это такое.

Криста лишь пожала плечами.

– Ну, тогда ещё историю с приключениями, – девочка, зевая, прижалась к величественному плечу.

– Неугомонная девчонка, – морщинки бабушки разбежались в улыбке, – Криста, тебе ведь давно пора ложиться спать.

Глазки девочки искрились лукавой хитринкой. Бабушка лишь покачала головой.

– Я испекла яблочный пирог на именины вашей мамы.

– Яблочный пирог! – захлопала в ладошки, личико девочки сияло, – мой любимый!

– Поставила на стол остывать. Наберитесь терпения, именины завтра.

– Ну вот, – Криста надула губки, протестующе сложив руки на груди.

Она давно грезила о бабушкином яблочном пироге, особенно с пылу с жару.

Дедушка, чтобы отвлечь внучку от гнетущих мыслей, приподнял её и усадил себе на колени.

– Я поклялся никому и никогда не рассказывать эту историю, – сделал многозначительную паузу, – она приключилась в пору моей службы на огромном и казалось непотопляемом военном корабле.

– А почему ты поклялся, дед? – в гостиной, еле волоча ноги, показался Свен.

В мягкой пижаме широко зевал и потирал глаза.

– Потому как это большая магическая тайна, – Густав опустил очки и многозначительно посмотрел на внука, – Если раскрою её, то Оно придёт за мной и проглотит.

– Кто такой Оно? – испугалась Криста, зажав рот ладошками.

– Древнее волшебное существо из другого Мира.

Внуки вытаращили глаза, сидели не шелохнувшись, словно заворожённые.

– Но мне терять нечего. Я стар и немощен. Пущай жрёт, будь оно неладно. Поведаю вам эту удивительную историю.

Дети в нетерпении заерзали.

– В тот день мы прогневали богов. Какого именно? Полагаю, всех разом. Поскольку они отвернулись от нас. Никто не хотел прийти к нам на помощь. В такие моменты понимаешь, насколько человек ничтожен пред разгневавшейся стихией.

– А что вы такого натворили, дедушка? – шептала Криста, почти не дыша и не моргая.

– Мы убили белого слона, зажарили на вертеле и съели.

Ротик девочки открылся в удивлении, но она тут же прикрыла ручками зубастую амбразуру. Глаза поползли на лоб.

Свен с грохотом уронил раскачивающийся табурет.

– Мы отказались верить подданным загадочного королевства Гранур, как нам казалось, в чушь, что белый слон – священное, магическое животное. За это боги отвернулись от нас.

– Что же произошло, дед, – сгорал от нетерпения внук.

– Отведав мясо магического существа, мы погрузили остатки туши на военный корабль и вышли в море. Стояла прекрасная, солнечная, безветренная погода. Ни единого облачка на небосклоне. Приборы показывали, что в ближайшие пару дней изменений не предвидится. Но как только судно вышло на большую воду, и береговая линия королевства скрылась за горизонтом, погода резко переменилась. Буквально на глазах. Небо посерело, с каждой гнетущей секундой сгущаясь и уплотняясь, наливаясь многопудовым свинцом. Мне казалось, что по нему бегут графитовые волны. С каждым ударом пенных брызг они все больше чернели. Мир погрузился во мрак. Мы перестали различать сперва части корабля, затем и самих себя. Всё поглотили чернь и безмолвие. Воздух стал липким и вяжущим. Наши тела парализовало и трясло. Ощущение, словно через них пропускали триста вольт. Вдруг сверху посыпались изумрудные молнии. Передо мной предстала жуткая картина. Семьсот членов экипажа, парящих в воздухе. Их оцепеневшие тела формировали шесть концентрических окружностей, медленно двигающихся по кругу. Я бросил взгляд на свои ноги и не увидел их, как и тела и рук. Мне стало по-настоящему жутко и страшно, как никогда в жизни.

Криста вцепилась обеими руками за дедушкино предплечье и крепко прижалась к нему.

– Там, где должно быть небо, загорелся ядовитым изумрудом какой-то знак в виде двойной косы. Я догадался, что это древняя руна «Ансуз», которая означает «Бог». Следом вспыхнула другая – в виде развёрнутой единички. Это «Лагуз», символ океана. Затем вспыхнула руна жизни и смерти «Альгиз» в виде вилки с тремя зубцами. И четвёртая – в форме обращённых друг к другу флажков. Расшифровывается как «Человек» и «Судьба».