— Любил… — перекатываю это слово на языке.

Взгляда от бывшей жены не отвожу. Мы оба ошиблись. Я гнался за мифическими чувствами, она — за деньгами. Мы заключили сделку, которая принесла лишь «убытки».

Подумать только, я ведь чуть не повторил это со Снежаной. Хорошо, что она вовремя одернула меня и показала, каково это — любить по-настоящему. Без условий.

— Почему не сказала мне? Зачем обманула? — мрачнею я. — Разве семья возможна без детей? — добавляю задумчиво.

— Ты сам ответил на свои вопросы, — горько лепечет она. — После смерти отца ты помешался на наследниках. А я до последнего пыталась тебе их дать. Не хотела терять такого мужа. Меня правда устраивала семейная жизнь с тобой…

— Устраивала? — переспрашиваю ехидно, а Лена лишь плечами пожимает. Ни намека на хоть какую-то привязанность.

Ей было удобно со мной. Словно я мягкий уголок, а не человек.

— Я честно обследовалась. Проходила лечение. Сначала у мамы, потом у доктора Абрамова. Гормоны принимала до одури. Но ничего не получалось, — вздыхает. — Мама давно уговаривала меня прекратить мучить организм и… нанять суррогатку.

— Очуметь, — возмущенно прикрикиваю на нее. — То есть меня в известность вы ставить не собирались?

— Ты бы не согласился. Бросил бы меня — и нашел женщину, которая смогла бы родить, — продолжает холодно. — Вон как ты быстро сблизился с сурро… — спотыкается о мой грозный взгляд и исправляется: — с биологической матерью детей.

— Эту чушь тебе Светлана Григорьевна в голову вбила?

— Я и сама все видела, — отмахивается. — После неудачных попыток забеременеть я согласилась на мамин вариант. Только у меня была такая апатия, что я даже не вникала, кто ребенка вынашивать будет. Мама все хлопоты на себя взяла. Сообщила мне потом, что договорилась с женщиной, которую я сама в глаза не видела. И договор вместо меня подписала…

— Стоп! — поднимаю руку вверх, заставляя Лену притихнуть. — Какое суррогатное материнство? В Германии оно запрещено. Да и документы мои юристы тщательно проверили. Такое точно не прошло бы мимо.

— В том-то и дело, — перебивает она обреченно. — Все шло по плану ровно до тех пор, пока Абрамов не уговорил тебя ЭКО в Германии делать. У мамы там практически не было связей. Если ты помнишь, я даже отказаться собиралась…

— Да, я помню твои истерики. Но я списал все на стресс и страх перед процедурой, — потираю подбородок.

— Не без этого, — Лена перебирает пальцами край своей кофты. — В общем, мама давила меня не ехать в Германию, но я… Решила рискнуть. И по-настоящему попробовать. Вдруг ЭКО получилось бы, — по щеке стекает одинокая слезинка.

— Не переигрывай, Лен, — закатываю глаза. — Ты никогда не любила детей.

— Сам факт, что я бракованная, угнетал меня, — «включает» перфекциониста. Совсем как на работе. — Да и тебя привязать я только ребенком могла. Мне кажется, своего бы я… полюбила, — одними губами заканчивает.

— Да ты Алю как зверушку домашнюю воспринимала! — не выдерживаю я и срываюсь. — Совершенно плевать тебе на нее было. Я понять не мог, какого черта! Грешил на послеродовую депрессию и прочую чухню. А ты…

— Как я должна была относиться к ребенку от непонятно кого? — орет она.

— Не смей, — осекаю ее я.

— Больно было видеть, как ты носился за Алей, — всхлипывает, и я ей почти верю. Лена всегда была эгоисткой. И не выдержала «конкуренции» в лице моей малышки. — На меня окончательно наплевал. О чужом ребенке постоянно думал, спрашивал, говорил…

— Мне не нужны твои оправдания, — прерываю ее словесный поток грубо. — Хочу знать, как вы все провернули? Что случилось в Германии?

— Мама приняла мое желание попробовать ЭКО. Но решила подстраховаться. Так как в Германии нельзя было суррогатное материнство официально провести, она договорилась с той женщиной здесь, в России. Вроде бы договор новый заключили, я не в курсе деталей. Да и не разбираюсь во всех тонкостях. Суть в том, что сурмама должна была лечь в немецкую клинику на настоящее ЭКО. Якобы от донора. А потом уже в России родить и мне ребенка передать. Мы ей оплатили перелет, процедуру, задаток…

— Деньги с моих счетов списали? — удивляюсь их наглости.

— Ты никогда их не считал, — выдыхает бывшая. — За это ты мне и нравился.

— Лена, какая же ты… — морщусь от отвращения. — Ладно, дальше что? Как мой… кхм… биоматериал к Снежане попал?

— С этим проблема была, да, — кусает губы. — Доктор Вебер никогда бы не пошел на подобную махинацию, так что мама и не пыталась через него действовать. Нервничала, что план провалится. Когда я уже смирилась с тем, что суррогатки не будет, мать вдруг нашла общий язык с одной лаборанткой. Они сдружились, и та согласилась нам помочь. Не бесплатно, конечно. Специально взяла смену в день проведения ЭКО. Ну и… разделила твой материал между мной и сурмамой. Поменяла местами с донорским.