Что он имеет в виду, Ирка поняла, хотя и не сразу. Но у ворот толпились какие-то незнакомые воины, а прямо к ним шел высокий мужчина, и в его ожерелье сверкал на солнце яркий камень.

Куруфин заступил ему дорогу. Сказал на удивление мирно и даже словно задумчиво:

— Как удивительно, что дорога к Гаваням Сириона из Амон-Эреб короче, чем из Дориата. — Следующая фраза, впрочем, развеяла все иллюзии: — Или это тяжесть того, что не принадлежит тебе, мешала идти быстрее?

Он сделал шаг вперед, и дориатский король отступил, хотя был выше и плечистее. Но ответил спокойно:

— То, о чем ты говоришь, — сокровище моих матери и отца…

— Наверное, это они не научили тебя даже такой вежливости, как отвечать на письма? Гвирит малодушно глянула по сторонам, пытаясь сообразить, как бы ей ускользнуть от ссоры, невольной свидетельницей которой она стала.

— Не ждал ничего другого, впрочем, я от сына бродяги, — Куруфин повысил голос. — И женщины, которая…

— Придержи язык! — на щеках дориатского короля проступили красные пятна. — Не тебе говорить что-то о моей матери!

— Это потому что в крепости те, кто верен тебе, а мы ранены и измучены битвой? — неожиданно вкрадчиво спросил Куруфин. — Не поэтому ли ты так спешил на помощь своему другу и союзнику?

С ужасом Гвирит увидела, как эльфы Дориата придвинулись ближе. Расталкивая всех, кто подвернется под руку, от ворот спешил Карантир. Хромота мешала ему, а по мрачному лицу никак нельзя было прочесть, собирается ли он остановить брата, или встать рядом с ним.

— Достаточно, — тихий голос Маэдроса оказался каким-то удивительно слышным. Куруфин запнулся.

Старший из сыновей Феанора стоял на пороге палат исцеления. Пошатываясь, он держался плечо перепуганной целительницы. Он сказал Куруфину:

— Ступай к воинам. Все, кто может одолеть дорогу, идут на Амон-Эреб.

Тот открыл рот, чтобы ответить, но так и закрыл его, не произнеся ни слова. Склонил голову — мол, услышал тебя, но уходить не спешил.

— Тебе, о Диор, тоже лучше уйти, — лицо Маэдроса было страшным. — И не дразнить судьбу. — Не стоит тебе решать за меня, — медленно сказал король Дориата. — Я уйду не раньше, чем услышу извинения за дерзость.

— Уходи сейчас, — Маэдрос пошатнулся, но на лице не дрогнул и один мускул. — Я не поднял бы руку на тех, кто вырвал Сильмарилл из короны Врага. Но твое право не больше моего. Я не хочу второй раз смотреть, как море становится красным от крови. Поэтому уходи. Сейчас.

Он пошатнулся снова. Едва не оттолкнув в сторону дориатского короля, к нему подскочил Карантир, поддержал. За спиной Маэдроса выросла могучая фигура Ангдола.

Все остальные снаружи. Гвирит поняла это с какой-то невероятной, нереальной четкостью. Их здесь — трое раненых, едва вставший на ноги Карантир, Куруфин и она. Все остальные — снаружи. А дориатцев — много. И непонятно, за кого вступятся эльфы Гаваней.

Но Маэдрос стоял так, словно это его дом и его право. И Диор не выдержал. Отвел взгляд, помолчал, словно не мог найтись с ответом, а потом развернулся и пошел прочь.

На Амон-Эреб пахло пригоревшей гречкой. Ирка вдохнула этот запах почти с удовольствием. Все-таки она здорово устала и перепугалась за это дурацкое длинное утро. Или уже не утро. Ира поняла, что совсем потерялась во времени, когда увидела на бревне у костра знакомую фигуру. Влад обернулся на шум, ухмыльнулся и встал им навстречу.

— Ух ты! — сказала Айфе и уронила щит на землю. — Тебя раньше выпустили, что ли?

— За геройство, — ухмылка стала шире. — И за красивые похороны.

— И кто ты теперь?

— Тебя по голове снова стукнули, мой лорд? — Влад попытался придать своему лицу сочувственное выражение, получилось плохо. — Не узнаешь вот. Я Исильмо, твой оруженосец! — Ты жопа, — с чувством сказала Айфе и рухнула на скамейку. — Долбануться можно, как нога болит-то.

— Жопа, — Влад заржал в голос. Поймал Ирку, прижал к себе, та только довольно уткнулась лицом в ткань его выгоревшей непарадной рубахи.

— Только меня поздно выпустили, — добавил он с сожалением. — Толян… эээ… Твой брат, мой лорд… эээ… В общем, гречка подгорела.

— Тут Нифредиль же была, — к ним подошла Лея, за ее спиной маячил Дунэдель. — Где они вообще?

— Понимаешь, — Влад нехотя выпустил Ирку и шагнул к Айфе. — Давай помогу распаковаться, раз я оруженосец. Понимаете, Нифредиль кашу засыпала, оставалось только тушла добавить и доварить. А в кабаке блинчики дают, девчонки туда умотали. Они же не курсе, что у некоторых настолько проблемы с готовкой. А сам Келегорм за водой ушел, как только я вернулся, чтобы за кашу по шее не дали.