В мечтах миледи Лавенталь уже давно примеривала корону, сокрушаясь о том, как же бездарно провалились другие заговорщики. Вот она точно все предусмотрела! И злобу, и ярость разожгла в племяшке к этой выскочке трау, на которую их желанный дракон глаз положил!

И даже нашептала своей девочке, чем адептка Дакари благосклонность зарабатывает. Племяшка девочка вспыльчивая, яду в ней не меньше чем в тетушке, просто поглупее пока… но знает, что делать.

В общем, все у последней заговорщицы было замечательно, пока дверь в её покои не распахнулась резко пинком, а воздух вокруг не загудел от поднятого антипортального купола.

— Тирра Лавенталь, именем Стихий вы арестованы по подозрению в разжигании ненависти между адептами Академии Сангрэ, нарушении клятвы преподавателя и покушении на жизнь и свободу лорда Неймира Айто и его супруги! Советую не оказывать сопротивления, — добавил холодно страж в форме Академии.

Неудачливая заговорщица лихорадочно зашарила по карманам. Что они себе позволяют! Чтобы её, почти королеву? Да чтобы она и не ушла?! Да как они смеют?

— Что вы себе позволяете, охранник? — Поджала губы и вытянула шею, становясь похожей на стервятника. — Меня? Арестовывать? Вы права такого не имеете, все профессора Академии защищены…

— Защищены контрактом до тех пор, пока не нарушают его, — эльфийка дернулась от знакомого голоса, но даже не успела шевельнуться, как на руках сомкнулись антимагические оковы, — Академия ничего вам не должна, тирра, — жестко закончил ректор, — а вот вы ей — очень даже.

— А-ах, — выпучила глаза обвиняемая, попытавшись аристократично уйти в обморок.

— Ловить не буду. Пол каменный, — оскалился дракон.

И было в его глазах что-то, что напугало прожженную интриганку до мозга костей.

Ярость стихии, ярость зверя, которому чужда человеческая природа и её условности.

Неймир Айто удовлетворенно хмыкнул, когда заключенная без возражений проследовала под стражу. Вот теперь точно все. Ещё немного — и он сможет вздохнуть спокойно и уделить все свое время жене. Любимой жене.

Стойкость, женская мудрость, озорная юность, светлая душа и преданное сердце — он мог бы долго перечислять, почему ему приглянулась именно эта девочка. Ведь кажется — они совсем не похожи. И одновременно с этим идеально дополняют друг друга.

Поэтому… все ещё впереди. И споры, и страсть, и полеты, и магия… Он сумеет дать своей семье самое главное — безопасность.

А потому — в заговоре пора ставить точку. Эльфийка сдаст всех, чтобы выторговать себе жизнь — в этом лорд Айто был уверен. А, значит, у его брата, того самого, который был Советником императора Изменчивых, и у самого императора будут развязаны руки. Пройдут аресты заговорщиков и империя успокоится… надолго успокоится.

До рождения очередных наивных, грезящих властью.

Но это будут уже не его проблемы — урчал внутри дракон. Они будут счастливы, они будут с их девочкой. У них будет семья… А потом — драконятки. Много дракошек, мальчиков и девочек.

Никогда ещё казематы Академии не слышали восторженного урчания огромного хищника в теле ректора Академии.

Где-то в Академии. Один магистр, он же состоявшийся отец семейства, и трау Заррас

Магистр Нир Ши ещё раз проверил тренажеры, установленные в зале для занятий огневиков третьего курса — боевые маги огня всегда отличались излишней вспыльчивостью, а потому помещения, где они занимались, обладали повышенной огнеупорностью и крепкостью.

Смугловатое лицо мага казалось почти расслабленным, диагностические искры легко слетали с пальцев, а мысли текли ровно и спокойно. Дочь. Дочь и сын. От нее…

Шаэнна Нерг Шад, наследница Пятого дома. Та, что нашла его после очередной безумной стычки с северянами.

Умирающего, не желающего больше цепляться за жизнь, в которой не осталось ничего дорогого, обледеневшего изнутри. Тогда, много лет назад, он только и жил от стычки к стычке. Горел местью — потому что больше в жизни бывшего генерала небольшого человеческого государства ничего не осталось.

Ни страны, которой он служил, ни дома, ни верных ему солдат и офицеров. Ни присяги — потому были мертвы те, кому он её давал.

Тогда, лежа в снегу посреди разбитой стоянки северян, он уже прощался с жизнью. Сожалел только о том, что не прихватил с собой побольше врагов. Он не услышал тихих шагов, но дернулся от голоса:

— Госпожа, здесь один выживший. Человек. Добить? — Судя по звенящим ноткам и чуть шипящему тембру, голос был нечеловеческим.

— Нет, Наэдир, — раздался другой голос.